«Охотник за разумом» (2-й сезон): «Я тебя породил…»

16 августа на Netflix вышло продолжение «Охотника за разумом», нашумевшего детективного сериала от Дэвида Финчера и Джо Пенхолла. Разбираемся, кто из маньяков появляется в новом сезоне, что происходит с героями и почему известные убийцы нас уже не пугают.

1977 год, в остывшей после шестидесятых Америке снова начинает что-то бурлить. Идеалист и пай-мальчик Холден Форд (Джонатан Грофф) из ФБР замечает, что вести переговоры с преступниками все сложнее: кажется, те просто сошли с ума. В Бюро, несмотря на консервативный стиль работы, тоже чувствуют неладное и решают подготовиться. Вместе с прагматичным закаленным службой и семейной жизнью Биллом Тенченом (Холт МакКэллани) и эффектной эрудированной профессоркой Уэнди Карр (Анна Торв) Холден начинает исследовать психологию особо жестоких убийц. Новое подразделение — отдел поведенческой науки — должно сформировать методологию, которая поможет выявить и обезвредить маньяков. Параллельно каждый из героев решает свои личные проблемы: Холден строит отношения с девушкой, Билл пытается быть примерным семьянином, а Уэнди выбирает между академическим миром и работой в ФБР.

События второго сезона идут сразу вслед за финалом первого, поэтому завязку нужно держать в голове: это фундамент, на котором свой дом в этот раз построят Чарли, Дэвид, Уильям и другие. Этот образ вообще очень важен для сериала. Если в первом сезоне Холден и Ко дорабатывали фрейдистскую теорию о том, что все проблемы берут начало в родительском доме, то во втором они сталкиваются с этим на практике. В центре сюжета теперь образцовый американец Билл, чье простое семейное счастье окончательно трещит по швам. Его и без того замкнутый приемный сын совершает пугающе двусмысленный поступок, и теперь Биллу приходится разрываться между работой и семьей. А работы хватает: в Канзасе уже пять лет свирепствует какой-то BTK (Bind, Torture, Kill — «связать, пытать, убить»), в Атланте пропадают темнокожие дети, а новый начальник подкидывает интервью с Мэнсоном и Берковицем.

Если в первом сезоне мы вместе с Холденом завороженно вглядывались в пропасть бессознательного убийц и извращенцев, то теперь уже они, посмеиваясь, смотрят на нас. Радость первопроходцев, ступивших на запретные земли, сошла на нет: коронованные СМИ маньяки — это, конечно, интересно, но они никуда не денутся, а вот жена может уйти. Горькая семейная доля обходит стороной только Холдена, который окончательно отказывается от межличностных связей и полностью отдается работе; правда, его истовая вера в теорию уже не может сдержать жизнь. Билл, такой знакомый воскресный папа, старается все успеть, но садится мимо всех стульев, а Уэнди, оставшись за бортом рабочего процесса, пытается устроить личную жизнь и разобраться в себе.

В этой лихорадке будней фактурные портреты маньяков уже не впечатляют, если не считать Мэнсона: его выход — кульминация сезона, но и то потому, что он напрямую связан с темой родительской ответственности. Не впечатляют они даже Холдена: на интервью он скучает и все больше думает о преступлениях в Атланте. Хотя на доске почета в этот раз много интересного. Кроме Чарли есть легендарный Дэвид Берковиц («Сын Сэма»), державший в страхе Нью-Йорк по велению соседской собаки. Есть придурковатый Уильям Пирс — младший, щеголявший несуществующими словечками. Есть темнокожий вояка Уильям Генри Хэнс, убивавший белых, чтобы выгородить собратьев.Есть совсем молодой Элмер Уэйн Хенли — младший, искавший жертв для другого маньяка по 200 долларов за человека. Любой из этого паноптикума мог бы стать героем сериала, но Пенхолла и Финчера плакатное зло не интересует. Настоящий ужас прячется в аккуратных гостиных и уютных спальнях.

Переключив регистр, сериал не стал добрее и сдержаннее. Это по-прежнему жесткая циничная история об изломах человеческой психики, где жуткое не обходится без смешного. Герои все так же смотрят в лицо тьме, только теперь чаще видят перед собой зеркало. Незаметно из сора будней по чуть-чуть вырастают чудовища, и что с ними делать, не скажет ни одна наука.

Во втором сезоне теория вообще проигрывает практике на всех фронтах. Уэнди, ученая с колоссальным опытом, не может разговорить маньяка по инструкции из собственного опросника. Холден, зациклившись на умозрительном портрете «Монстра из Атланты», упускает главное: преступник был не один. Но больше всех ошибается Билл: изучая психические отклонения и места, где они обитают, каждый день сталкиваясь с результатом родительских ошибок, он все больше забывает о собственном сыне. Фантастическая сцена спора Билла с Мэнсоном в середине сезона — остервенелая перепалка двух «отцов», которые больше всего боятся признать ответственность за собственных детей.

Изнанка повседневности с ее компромиссами, безволием, мелкими грешками и большими последствиями — главная тема второго сезона. Задел был еще в первом, в котором то тут, то там вспоминали Эрвина Гоффмана, а лесбиянка Карр на своем примере показывала, почему нам приходится играть роли в повседневной жизни. Во втором сезоне драма социально одобряемого притворства возведена в абсолют: здесь все носят маски, а alter ego вытесняет человеческое. Порядочный семьянин и компанейский парень; сочувствующий агент; мечта любого мужчины; открытая лесбиянка — эти прекрасные «люди» подменяют нервных запутавшихся и уязвимых героев, пока все не летит к чертям. Обезоруживающая сцена здесь — галлюцинаторный забег Холдена с крестом наперевес во время траурной процессии в Атланте. Беспощадная сатира в ретро-фильтрах, где подставной Христос еле успевает на Голгофу. Эта лицемерная дань памяти жертвам, которую Холден использует в своих целях, – еще и недвусмысленный комментарий к расовой политике США.

В это время в Атланте все отчетливее звучат крики протестующих и полицейские сирены. Расовый вопрос и дело «Монстра из Атланты» — детективный стержень сезона, которому отдана почти половина экранного времени. Пенхолл и Финчер не жалеют зрителей и здесь: несмотря на взвинченную интригу и стремительное действие, катарсиса не происходит. И дело не только в политике и точном отображении реальных событий. Как и до этого, жизнь не удается запихнуть в рамки, неважно, психологической теории или хэппи-энда. До тошноты знакомый по новостной повестке финал второго сезона «Охотника за разумом» сначала кажется обманом: вы серьезно? И ради этого стоили снимать новый сезон? «Это словно миф о Сизифе», — эхом повторяет Холден. Что ж поделаешь, если уроки так и остались невыученными.

Читайте также:

Рецензия на «Очень странные дела 3»