Голубые глаза безумия: Топ-10 жанровых фильмов с Рутгером Хауэром
8587Сегодня в российских кинотеатрах начинает идти хоррор «Соната» с Рутгером Хауэром. Мы вспомнили десять лучших фильмов этого актера.
«Гемоглобин» / Bleeders
(реж. Питер Сватек, 1997)
Джон Штраус вместе с супругой плывет на удаленный американский остров. Джон там родился, но еще в младенчестве был отослан куда-то на материк, а затем в Париж. Причина возвращения на остров далеко не ностальгическая: Джона терзает неизвестное и, скорее всего, наследственное заболевание крови, перед которым бессильны светила медицины и дорогие клиники. Возможно, родня знает хоть что-то. На поверку оказывается, что у острова есть свои скелеты, похороненные недостаточно глубоко.
Питер Сватек лениво светит американскими флагами, пытаясь замаскировать происхождение своего творения, но имена актеров, натурные съемки и блеклая картинка лгать не умеют: «Гемоглобин» — классический канадский эксплотейшн 1990-х. Фильм явно вдохновлен киноклассикой 1980-х вроде «К.Г.П.О.» (1984), «Гоблинов» (1984) и «Зубастиков» (1986), а также призраком Говарда Филлипса Лавкрафта: Сватек периодически давит на атмосферу удаленного и гиблого места, сюжет включает в себя возвращение к предкам, приморский городок, болезненного молодого человека и группу людей, деградировавших до чудовищного состояния. И раз уж говорим о сюжете, стоит отметить, что одним из сценаристов был великий Дэн О’Бэннон («Чужой» (1979), «Возвращение живых мертвецов», 1985).
Рутгер Хауэр играет спившегося доктора Марлоу, лихо балансирующего между опьянением и вынужденной решительностью. Компанию ему составляют актеры Рой Дюпюи (в будущем сыгравший с Питером Уэллером в «Крикунах», 1995) и Кристин Леман, снимавшаяся во многих фильмах на второстепенных ролях.
Имея местами нелогичный, но вполне занятный скрипт, уверенную расчлененку, хороший грим и более чем достойный каст, «Гемоглобин» почему-то современникам не запомнился. Да и последующие поколения любителей канадского жанрового кино помнят его разве что как первый хоррор, снятый в Нью-Брансуике. Хотя со временем вокруг этого фильма сформировался небольшой, но крепкий культ.
«Считанные секунды» / Split Second
(реж. Тони Мэйлэм, 1992)
В 2008 году невиданное наводнение изменило облик Лондона, затопив целые районы. Полицейского-новобранца Дика Дёркина приставляют к ветерану Харли Стоуну, живущему исключительно на кофе, шоколадках и цинизме. Пять лет назад таинственный серийный убийца лишил жизни напарника Харли, от чего тот так и не оправился. Об убийце известны лишь две вещи: он каким-то образом поглощает ДНК своих жертв и нападения связаны с лунным циклом. Недавно атаки серийника возобновились, поэтому новоиспеченные напарники направляются в затопленные канализации Лондона, намереваясь довести расследование до логического конца.
До того как «Считанные секунды» стали бишным культом, им пришлось пройти длинный и извилистый путь. Сценарий фильма Гэри Скотт Томпсон написал еще в 1988 году и озаглавил его «Пентаграмма». Действие происходило в современном на тот день Лос-Анджелесе, а маньяком был вполне обычный человек, убивавший каждые пять лет и оставлявший на жертвах характерный символ. Сценарий не получилось быстро пустить в оборот, а в 1990-м вышла «Первая сила»: сходств со скриптом Томпсона было столько, что реализация «Пентаграммы» превратилась в прах.
Ситуацию спасла компания Challenge Films и ее управляющая Сюзан Николетти. Именно она увидела коммерческий потенциал в работе Томпсона. Отправив сценариста переписывать детали, Николетти принялась подбирать съемочную группу. Режиссером назначили Тони Мэйлэма, который, несмотря на достойнейший из слэшеров «Сожжение» (1980), не особенно ценился в жанровом цеху. Тем временем Томпсон добавил классическую концепцию бадди-муви, превратил рядовой Лос-Анджелес в тех-нуарный затопленный Лондон будущего (на что его натолкнула статья о ежегодно повышающемся уровне воды в Темзе), а ритуального серийника — в настоящего монстра. Оставалось лишь определиться с кастом. На главную роль по предложению все той же Николетти позвали Рутгера Хауэра, который внезапно согласился. Оказывается, он всегда хотел сыграть карикатурного персонажа с юморком — правда, свои правки актер все же внес.
«Имя Рутгера не помогает продать билеты на фильм в Америке», — справедливо заметил Томпсон. «Люди либо любят его — благодаря “Бегущему по лезвию” и “Попутчику”, — либо понятия не имеют, кто это такой». Поэтому каст собирали из любых мало-мальски известных людей: так в картину попали Ким Кэтролл, засветившаяся в свежей (и шестой по счету) части «Стар Трека» (1991), Майкл Дж. Поллард («Бонни и Клайд», 1967), Пит Постлетуэйт («Чужой 3», 1992) и даже панк-звезда Иэн Дьюри.
Невзирая на все усилия и семимиллионный бюджет, «Считанные секунды» бесславно провалились в прокате, даже близко не окупив затраты. Основная причина — банальное невезение: релиз фильма совпал с началом знаменитого Лос-анджелесского бунта. Второй причиной стали рецензии, расстрелявшие нелицеприятными комментариями каждый аспект картины. Критики и высмеивали концепцию («Бегущий по лезвию» встречается с «Хищником» и «Смертельным оружием»), и пестрели фразами вроде «скука», «невероятно глупый монстр-муви», «сложно даже представить настолько ужасный creature feature, как “Считанные секунды”». Все эти брезгливые глупости растворились во времени, а вот культовый ореол вокруг картины, наоборот, остался.
Разумеется, «Считанные секунды» отдают эксплуатацией и явно вдохновлены большими хитами вроде «Чужого» или тех же «Бегущего по лезвию» с «Хищником». Однако в нем есть все элементы, необходимые для насыщения фанатов бишек, а также потрясающий Рутгер Хауэр в образе максимально далеком от того, что он творил ранее.
«Приветствие Джаггера» / The Blood of Heroes
(реж. Дэвид Уэбб Пиплз, 1989)
Никто уже не помнит причин, повлекших за собой опустошительную для всей планеты войну. Люди слишком заняты выживанием в тяжелейших условиях. И лишь одно позволяет им забыть о насущных тяготах — Игра, нечто среднее между битвой и типично игровым спортом. Игра дает своим адептам (джаггерам) и работу, и деньги, и почет, и жуткие травмы. Добившись серьезного успеха на пустошах, команда Желтушника отправляется попытать счастья в высшей лиге — в борьбе с соперниками из подземного города постапокалиптических буржуа.
Дэвид Уэбб Пиплз лучше всего известен как сценарист. Он переделывал скрипт к «Бегущему по лезвию», а позже написал знаменитый антивестерн «Непрощенный» (1992) и знаковые «12 обезьян» (1995), из-под его же печатной машинки вышел один из самых недооцененных сайфай-боевиков «Солдат» (1998). «Приветствие джаггера» — первая и единственная работа Пиплза-режиссера.
Фильм был во многом вдохновлен «Безумным Максом 2» (1981) — музой почти для всего постапокалиптического кино. Однако там, где Джордж Миллер уповает на экшн, гротеск или юмор, Пиплз держит по-библейски серьезную мину. Режиссера мало заботит предыстория и детали собственной вселенной. «Приветствие джаггера» призвано не показать зрителю враждебный и незнакомый мир, а рассказать одну из происходящих в нем историй. Как ни странно, это только усиливает погружение: пока мозг пытается устаканить происходящее и разобраться, кто на какой позиции в этой чертовой игре, вопросы об обстоятельствах и детали сеттинга уходят на периферию. Дополнительно этому способствует потрясающий выбор локации. Делать кино в США — удовольствие дорогое, поэтому Пиплз задумал снимать либо в Мексике, либо в Австралии. Рассудив, что дебютный фильм — это и так непомерная нагрузка, чтобы брать дополнительный челлендж в виде языкового барьера, режиссер остановил выбор на Зеленом континенте. А если точнее — на городке Кубер-Педи, так сильно страдающем от зноя и песчаных бурь, что большая его часть находится под землей. Пейзажи этого негостеприимного района в объективе Дэвида Эггби дают больше информации, чем любые титры и экспозиции. Картинка почти передает ощущение скрипящего на зубах песка и боль в разорванном в сражении сухожилии.
Под стать неторопливому и немногословному повествованию и протагонист Желтушник. Историю своего персонажа Хауэр рассказывает через язык жестов, мимику и даже осанку. Наблюдая за повадками и манерами Желтушника, можно получить информацию и о его амбивалентной морали, и о противоречивом прошлом (историю протагониста зрителю расскажут лишь после того, как хронометраж перевалит через экватор). И, конечно, мало кто может носить шрамы так, как это делает Хауэр. Благодаря этим, казалось бы, нехитрым, но отточенным и тысячу раз отрепетированным приемам Желтушник идеально стыкуется с окружающим миром: чуждый и непонятный, но живой и правдоподобный.
Но, пожалуй, самое важное — наследие фильма. И это не какой-то след в поп-культуре, а самый настоящий вид спорта. Джаггер с экранов шагнул в реальный мир, независимо развился в Австралии и Германии, после чего пробрался в США, Ирландию и другие страны. Существуют целые лиги джаггера со своими дивизионами. До популярности футбола, правда, еще далеко, но когда творящийся за окном киберпанк сменится постапокалисисом, тогда-то джаггер и станет спортом номер один на Земле.
«Собиратель костей» / Bone Daddy
(реж. Марио Аццопарди, 1998)
Уильям Палмер, бывший главный патологоанатом Чикаго, отошел от дел и сделал успешную писательскую карьеру. В последнем детективе Палмер обращается к реальному делу Собирателя костей — серийного убийцы, присылавшего полиции кости, вырезанные из тел еще живых жертв. Дело так и не было раскрыто, но теперь у служб правопорядка появляется еще один шанс: затаившийся в последние несколько лет маньяк, похоже, взялся за старое после выхода книги.
Американо-канадская телевизионная копродукция от сериального ветерана Марио Аццопарди — квинтэссенция ТВ-триллеров 1990-х. Фильм изо всех сил пытается втиснуть себя на ту же полку, где стоят избранные криминальные триллеры вроде «Молчания ягнят» (1990) и «Семи» (1995). Без особых успехов, разумеется. «Собирателю костей» не хватает глубины и тяжеловесных персонажей, да и сценарий с режиссерской подачей способны лишь тасовать всем известные тропы в правильных пропорциях. Скромная телекартинка также выдает себя с головой, а ни о каких визуальных кульбитах Аццопарди даже не помышляет.
Однако как детектив фильм не просто жизнеспособен, а хищнически активен. У «Собирателя костей» есть занимательное начало, более чем необычный серийный убийца, изрядное количество ложных ниточек, Рутгер Хауэр, наконец. И если бы не слабая мотивация антагониста и не тыкающаяся носом в мегаломанский гротеск концовка, то известность «Собирателя костей» могла бы быть много шире. В любом случае, картина предлагает честное развлечение на полтора часа для всех поклонников голландского лицедея и фанатов запутанных криминальных историй.
«Попутчик» / The Hitcher
(реж. Роберт Хармон, 1986)
Когда сценарист Эрик Ред ехал на машине из Нью-Йорка в Остин, штат Техас, по радио зазвучала знаменитая песня The Doors “Riders on the Storm”. На пейзажах за окном, подкрепляемых психоделическим музыкальным фоном, оживали слова из трека: гроза, убийца на дороге, вырезанная семья. «Идеальное начало для фильма», — подумал Ред, и весь остаток пути обдумывал свою идею. Времени было много, поэтому по прибытии Ред, полностью уверенный в беспроигрышности задумки, написал 190-страничный текст, а затем разослал нескольким продюсерам самодовольное письмо: «Когда вы прочитаете мой сценарий, вы неделю не сможете сомкнуть глаз. Так же, как и вся страна после выхода фильма». По всем законам логики, записке на роду было написано затеряться в каком-нибудь бездонном ящике для входящей корреспонденции или подпирать ножку шкафа, чтобы тот не шатался. Но вместо этого письмо попало на стол продюсеру Дэвиду Бомбику. Заинтригованный подводкой, Бомбик попросил Реда выслать текст. Сценарий также не разочаровал продюсера, но требовал серьезной проработки: Ред немилосердно налегал на подробное описание расчлененки. После многочисленных правок текст показали Дэвиду Мэддену из 20th Century Fox. Мэдден резюмировал: «Замечательно», — но студия не хотела связываться по рукам и ногам со столь жестоким сценарием, поэтому стороны пошли на компромисс. «20 век Фокс» напрямую не занимается производством картины, но оставляет в руках продюсеров соглашение о намерениях, дающее им финансирование и возможность некоторой компенсации после съемок.
Имея какую-никакую поддержку, Бомбик вместе с коллегами Кипом Оманом и Эдвардом Фельдманом занялись набором необходимых кадров. Из-за ограниченного бюджета приходилось постоянно помнить об экономии: так должность режиссера получил Роберт Хармон. Для него «Попутчик» должен был стать дебютом в полном метре, а до этого Хармон прошел долгий путь от камерамена до главного оператора, то есть процесс съемок знал на самых разных уровнях.
В своем скепсисе касательно проекта «Фокс» были не одиноки: от фильма наотрез отказались мейджоры Warner Bros. и Universal. Им вторили и студии поменьше, вроде Orion, и даже кормановская New World Pictures. Камнем преткновения обычно становилась сцена, где одного из персонажей разрывало напополам. Те же немногие, кто заинтересовывался, требовали гнать из проекта Хармона. Но продюсеры прикипели к нему и настаивали на том, чтоб полностью доверить ему постановку. Положение становилось все более тяжелым: усилий продюсеров было недостаточно, но, к счастью, в дело вмешалась новая сторона.
Поиски Фельдмана, Бомбика и Омана оставляли круги на воде, так что о проекте слышали самые разные люди и компании. В их числе — Донна Дуброу из HBO. Заинтересовавшись источником многочисленных обсуждений, она выпросила копию сценария, которую передала своему боссу Морису Сингеру, а тот направил ее председателю компании Майклу Фоксу. После затяжных споров о расчлененке (человеческий глаз в бургере и уже упомянутая сцена разрывания девушки напополам) HBO дала добро на съемки и выделила бюджет — порядка шести миллионов долларов.
На роль антагониста Джона Райдера рассматривались самые разные люди — от Дэвида Боуи до Гарри Дина Стэнтона, но далеко не со всеми удавалось договориться по деньгам. Сингер из HBO предложил кандидатуру Рутгера Хауэра: с одной стороны, голландец умел играть антагонистов и уже снимался в Голливуде в «Ночных ястребах» (1981) с Сильвестром Сталлоне, а с другой — еще не имел в США громкого имени, и, соответственно, стоил недорого. На борт тут же вошла Дженнифер Джейсон Ли, игравшая с Хауэром в «Крови+Плоти» (1985).
Что получилось, многие прекрасно знают — бессмертный культ, кинофильм, максимально подобравшийся к определению «идеальный триллер». Хотя на выходе в прокат в прессе звучали совершенно другие слова: критики встретили «Попутчика» очень прохладно, обвиняя и в тоскливом наполнении, и в излишней жанровости, и в бестолковом сценарии, и даже в огульной гомофобии. Время же расставило все по своим местам, и сейчас Джон Райдер — вторая по узнаваемости роль Хауэра после Роя Батти в «Бегущем по лезвию» (1982).
«Игра на выживание» / Surviving the Game
(реж. Эрнест Р. Дикерсон, 1994)
Бездомный Джек Мэйсон получает шанс всей жизни: хорошую работу с оплачиваемым проживанием и питанием. Еще вчера Мэйсон спал на улице, ел то, что валялось в мусорном баке, и курил чужие окурки, а сегодня щеголяет в новой одежде и помогает богатым белым в организации охоты. Правда, Джек еще не знает, кто именно выступит в роли дичи.
Эрнест Р. Дикерсон прославился, сняв в 1991-м знаковый фильм об афроамериканском районе «Авторитет». Во второй полнометражной работе постановщик продолжил давить на социальную проблематику. Главными темами стали расовая дискриминация и финансовая пропасть между классами в США, а чтобы эти вопросы не торчали ребром, их облекли в боевик. Сценарий, кстати, сочинил Эрик Бернт, который через тринадцать лет напишет ремейк «Попутчика».
Дикерсон хорошо знал проблематику (режиссер рос в Ньюарке, городе с одним из самых высоких показателей убийств, изнасилований и автокраж по стране), равно как и инструментарий. Он не забыл уделить достаточно времени протагонисту, чтобы зритель прочувствовал, насколько опасно и тяжело жить на улице. В выборе красок для главного героя Дикерсон очень осторожен: да, Мэйсону нечего терять, кроме жизни, но даже будучи загнанным в угол, он не становится озлобленным и по-прежнему способен на сочувствие и прощение (эти христианские мотивы очень важны для страны, у которой даже на банкнотах напечатано In God We Trust). С антагонистами можно было обходиться более свободно, но и они снабжены достаточным количеством вспомогательных деталей, чтоб условность не переходила в карикатурность. Дополнительным подспорьем выступил безупречный подбор актеров. Главную роль исполнил Айс-Ти — весьма примечательный (чтобы не сказать — уникальный) артист, одинаково значимый исполнитель и для хип-хоп, и для метал-, и для панк-сцены. Гниль и вседозволенность высшего класса воплощает Рутгер Хауэр, и это отдельное удовольствие: не столь яркое, как психопаты в его исполнении, но тоже солидное. Аккомпанируют Хауэру Чарльз Даттон, Гэри Бьюзи, Джон Макгинли и Ф. Мюррэй Абрахам. Дикерсон избавил себя от невзрачных кадров: с таким набором актеров и лесными пейзажами Вашингтона любая сцена интересна, даже если не укомплектована экшном.
«Красный след» / Deathline
(реж. Тибор Такач, 1997)
Американец Джон Уэйд промышлял контрабандой на территории России вместе с напарником Мерриком. Все шло хорошо, пока Меррик не дал волю честолюбию: во время очередной операции вероломный напарник убивает Джона, а вырученные деньги пускает в оборот, став одновременно лидером ОПГ «Тройка» и запустив щупальца в политику. Уэйда буквально воскрешает главный прокурор и президентский советник Ваня. Джон, не теряя времени зря, отправляется по кривой дорожке мести, которая ведет к Меррику через бесконечные лабиринты закулисной политики и подковерной борьбы за власть.
Как боевик «Красный след» не в состоянии вызвать иной реакции, кроме хихиканья. Погони здесь гомерически смешные, перестрелки — невероятные по своей глупости. Дело не в отсутствии у Тибора Такача режиссерского опыта и не в почтенном возрасте картины: все эти пострелушки в духе «двое на открытой местности против двадцати в укрытии» — осознанный выбор. С рукопашными поединками дело обстоит лучше, но не намного, и тут дело даже не в Марке Дакаскосе: ничего круче растяжки для ног экшн-звезде показать не разрешают.
Но ни технические огрехи, ни сюжетные косяки, ни странная логика не в состоянии смазать впечатление от «Красного следа»: фильм захватывает дух и без крутых перестрелок и выверенной хореографии. Внимание Такача сосредоточено там, где другие боевики плавают — в эфемерных плоскостях атмосферы и сеттинга.
Оттесняя и Хауэра, и Дакаскоса, на первый план выходит Москва. Венгерский постановщик рисует столицу России через сложносочиненный художественный сплав тех-нуара и киберпанка. Так, у Такача видеосвязь осуществляется через дышащие на ладан дисковые телефоны, боевые тяжеловооруженные дроны соседствуют с винтажными автомобилями, виртуальная реальность (с помощью которой можно даже осуществлять пытки) никак не мешает топорной ТВ-рекламе, в Доме культуры продается секс с самыми дорогими проститутками, а на входе в киберночлежки сидят бабушки-консьержки. При этом Такач совершенно не углубляется в объяснения вселенной или технологий, но его high tech — low life гораздо острее, гуще и тошнотворнее в своей натуральности, чем в признанном киберпанке вроде «Джонни-мнемоника» (1995).
«Красный след» подозрительно точно ухватывает настроение России 90-х: витающая в воздухе борьба за место повыше, ожидание неминуемого путча, бандиты у власти, даже передача «Самые разыскиваемые преступники Москвы» мгновенно плодит ассоциации с «Криминальной Россией» (1995-2014). Вот-вот что-то произойдет, что-то крупное и потенциально кровавое, но жители столицы не хотят этим дышать: они обряжаются в экстравагантные и вульгарные шмотки, заполняют своими телами ночные клубы и танцуют.
И пока протагонист в исполнении Хауэра скачет по сюжету со своей мутной Мариной К., Такач адреналиново выписывает всё новые детали воображаемой Москвы, уродливой и прекрасной, дышащей и умирающей, гнилой и технологической, почти настоящей. То тут, то там мелькают красочные детали, не получающие ни развития, ни пояснения, а режиссер несется дальше, вставляя отсылки к «Золотому глазу» (1995) и «Броненосцу “Потёмкин”» (1925). А сюжет и экшн-элементы послушно прогибаются под это буйство формы. Вот так «Красный след» и застыл в девяностых: один из самых бредовых и в то же время самых оригинальных боевиков десятилетия. Na zdorovye!
«Бомж с дробовиком» / Hobo with a Shotgun
(реж. Джейсон Айзенер, 2011)
Пожилой бездомный мужчина приезжает в город с радужным названием Хоуп-Таун. Уж чего-чего, а надежды в этом месте днем с огнем не сыскать: это не город, а настоящее пристанище всевозможного скама. Грабители, извращенцы, садисты, убийцы, продажные полицейские, психопаты, комбинации всего перечисленного, а на самом верху пищевой цепи — некто Дрейк и его сыновья Айван и Слик. Дрейк контролирует весь наркопоток города, но держать жителей в узде ему помогает даже не распространение запрещенных веществ, а способность внушать страх: этот человек способен на такие вещи, что и самые отъявленные отморозки, лишь завидев его, предпочитают переходить на другую сторону улицы. Какое-то время бомж-протагонист беспомощно крутит головой, но затем решает взять правосудие в свои руки. Гильза за гильзой.
«Бомж с дробовиком» вышел из фейкового трейлера Джейсона Айзенера для проекта «Грайндхаус» (2007) от Квентина Тарантино и Роберта Родригеса. Напомню: именитые режиссеры всем сердцем захотели отдать должное временам грайндхаус-кинотеатров и трэшу, который в них показывали. Тарантино снял «Доказательство смерти» о маньяке на маслкаре, а Родригес выдал зомби-хоррор «Планета страха». Обе картины сопровождались трейлерами к несуществующим фильмам. Некоторые были сделаны уже известными постановщиками (вроде Илая Рота), а для новичков учредили конкурс работ. Вот в таком конкурсе и победил Айзенер. Очевидно вдохновляясь примером все того же Родригеса, снявшего по собственному фейк-трейлеру мексплотейшн «Мачете» (2010), Джейсон расписал короткометражку до полного метра, да еще и ухитрился затащить в свой проект Рутгера Хауэра. Голландский актер даже после прочтения сценария сомневался, стоит ли подписываться на это, но один час с Айзенером по скайпу развеял все сомнения.
«Бомж с дробовиком» — неразбавленный ничем лишним трэш. Соответственно, в нем море отсылок на 1970-е и 1980-е (от цвета титров до музыки из «Печати дьявола», 1970), не поддающееся подсчету количество грязно-красной крови, кишок, раздробленных/отсеченных/отстрелянных конечностей и сюжет, находящийся за рамками добра, зла и здравого смысла. А посреди всего — обагренный Хауэр, с нечеловеческой серьезностью разглагольствующий о чести, гордости и мечтах. Иными словами — чистое удовольствие в удобной упаковке. Едва ли это кино может кому-то не понравиться. Ну, разве что, радикальным ненавистникам gore.
«Плоть + кровь» / Flesh + Blood
(реж. Пол Верховен, 1985)
Славный 1501 год. Одни князья нападают на других, города захватываются и перезахватываются, солдаты грабят и насилуют — позднее Средневековье во всей своей красе. После восстановления контроля над городом князя Арнольфини одолевает приступ жадности, и он предлагает капитану отряда наемников Хоквуду хорошую добычу, если тот выкинет своих людей несолоно хлебавши. Скрепя сердце Хоквуд соглашается — как-никак, старость уже выпускает коготки, пора бы и остепениться. Наемники — разношерстный сброд со всей Европы и парочка проституток — во главе с Мартином задумали отомстить вероломному экс-сюзерену. Вскоре выдается удобный случай: прикинувшись пилигримами, разбойники угоняют несколько обозов Арнольфини, содержимого которых должно хватить на безбедную жизнь. Но внутри обозов не только деньги да драгоценности, но и Агнес — будущая невеста Стивена, сына Арнольфини. И пока девушка пытается выжить во враждебном обществе средневековых бандитов, Стивен вместе с отцом и капитаном Хоквудом отправляются в погоню.
Изначально сценарий «Плоти + Крови» был более прямолинейным, но Верховену захотелось дополнительно усложнить коллизию любовным треугольником Мартин-Агнес-Стивен, о чем впоследствии маэстро пожалел. Кроме того, атмосфера на площадке была весьма фривольной, а импровизация — в большом почете. Поэтому стилистически картину заносит от приключенческого кино к фирменному верховенскому эротизму, затем к историческому романтизму и далее к жесткому гипернатурализму с изнасилованиями и чумой. И так все 128 минут. Об этом постановщик также впоследствии будет сокрушаться.
На съемках между Хауэром и Верховеном возник серьезный конфликт. Актер после роли в «Бегущем по лезвию» хотел отойти от злодейского амплуа, Верховен же справедливо рассудил, что во времена Средневековья вопросы современной морали были не в чести, поэтому и внутренний облик Мартина следует показывать максимально двусмысленно. К консенсусу мужчины так и не пришли, и когда Верховен в очередной раз сошелся в словесной баталии с продюсерами по поводу жестокости некоторых сцен, Хауэр занял сторону последних. Верховен, человек гордый, не простил коллеге такого предательства, и больше двое голландцев друг с другом не работали. А фильм в итоге изрядно порезали. Особенно яростно монтажные ножницы прошлись по сцене изнасилования, к вящему недовольству Дженнифер Джейсон Ли: мол, они с Верховеном так старались, чтобы эта сцена вышла реалистичной и неприятной, и все зря.
Прокат, особенно американский, «Плоти + Крови» ничего хорошего не принес. Режиссер взял ответственность на себя: он пытался быть точным в передаче нравов Средневековья, но отсутствие персонажа, с которым зритель мог бы себя проассоциировать, и общий циничный настрой совершенно не располагал к кассовым подвигам. Зато критики полюбили картину всей душой, да и за годы «Плоть + Кровь» обросла фанбазой, обеспечившей фильму бессмертие.
«Бегущий по лезвию» / Blade Runner
(реж. Ридли Скотт, 1982)
«Бегущий по лезвию» — это и фильм с самой известной ролью Рутгера Хауэра, и главная работа Ридли Скотта после «Чужого» (1979), и один из важнейших образчиков киберпанка в кинематографе.
Даже на фоне безупречного каста Хауэр выделяется своими безумными глазами, обреченными гримасами и тем самым полуимпровизированным монологом, который, кажется, все фанаты знают наизусть. Даже простого перечисления всего замечательного, что есть в фильме, хватит на заполнение двух листов А4. Тут и игра актеров, и блестящий сюжет Хэмптона Фанчера, и великолепная адаптация источника Дэвидом Уэббом Пиплзом, и титанические усилия художников и мастеров по спецэффектам, и лихие планы оператора Джордана Кроненвета, и запредельная музыка от Вангелиса. Но прежде всего, «Бегущий по лезвию» — работа Ридли Скотта. Его дотошность, художественное видение, бесконечные поиски дьявола в деталях, почти приведшие к бойкоту со стороны съемочной группы многочасовые переработки, регулярные ссоры с продюсерами, раздувание бюджета — одним словом, перфекционизм — позволили сделать фильм таким, каким он сейчас предстает (речь, разумеется, о режиссерской версии). В этом перфекционизме и есть весь Скотт. Поэтому фильм регулярно вспоминают, цитируют и пересматривают, и будут вспоминать, цитировать и пересматривать, пока планета не исчезнет во времени, как… ну, вы поняли. А тем, кто еще не смотрел «Бегущего по лезвию», можно только позавидовать. Синопсис здесь бесполезен, а за интересными фактами и историей создания обращайтесь к «Опасным дням» (2007) — там этого аж на три с половиной часа.
Особые упоминания
Очевидно, даже десяти картин недостаточно, чтобы передать весь жанровый потенциал Рутгера Хауэра, поэтому ниже приводится список фильмов, которые могли войти, но не вошли в окончательный список.
«Солдаты королевы» (1977) — одна из самых известных ролей Хауэра голландского периода.
«Ночные ястребы» (1981) — голливудский дебют Хауэра в роли террориста-взрывника.
«Слепая ярость» (1989) — если бы Затойчи родился в Америке и воевал во Вьетнаме, то его бы звали Ник Паркер.
«Смертельные узы» (1991) — милый телевизионный сайфай-экшн с еще юными Джоан Чен и Мими Роджерс.
«Баффи — истребительница вампиров» (1992) — нерукотворный памятник 1990-м и неувядающий культ. Плюс — одни из самых странных кровососов, которых только можно найти в кинематографе.
«Солдат Апокалипсиса» (1996) — философская картина Альберта Пьюна о конфликте роботов. В зависимости от мировоззрения и отношения к режиссеру впечатления могут варьироваться в пределах от «редкая чушь» до «это шедевр».
