«Гвен»: Фермерам здесь не место

2 и 12 ноября в московском кинотеатре «Октябрь» и 7 ноября в питерской «Авроре» арт-объединение CoolConnections покажет британский фестивальный фолк-хоррор «Гвен». Рассказываем, как Уильям Макгрегор добавил свое имя в список сильнейших современных жанровых режиссеров.

«Гвен» / Gwen (2018)

Режиссер: Уильям Макгрегор
Сценарист: Уильям Макгрегор
Оператор: Адам Этерингтон
Продюсеры: Хилари Беван Джонс, Том Нэш и другие

Перед ужином в полумраке и тесноте звучит молитва. В комнате трое: изможденная бытом озлобленная мать и две дочери — совсем еще кроха Мари и юная Гвен с лицом феи и длинными пшеничными волосами. На фоне рокота сквозняков она молится, чтобы отец скорее вернулся, а души умерших от холеры соседей обрели покой. За стенами их фермерского домика свирепствует метель — зима все ближе, всюду странные шаги и шорохи, а где-то далеко гремит война, забравшая отца из дома.

Труд фермера — ужасная рутина. От рассвета до заката надо успеть загнать овец, проверить кур, продать урожай на рынке, укрыть озимые посевы и не забыть сварить себе похлебку. Первыми нервы сдают у матери, которой приходится держать небольшое хозяйство в своих руках. Срывая злость на дочерях, она доводит себя до нервного истощения, затем заболевает и не может больше продолжать каждодневную пахоту. Так все заботы переходят к старшей дочери.

«Гвен» — первый полнометражный фильм британца Уильяма Макгрегора, роман взросления на фоне XVII века, где девочка мечется между правами и обязанностями. Гвен преследуют озорные желания играть в жмурки с младшей с сестрой, носиться по полям туманного Уэльса, румянить щеки и строить глазки мальчику в церкви (другого повода выйти в свет не найти) — тихие прелести переходного возраста любых времени и географии. Но в то же время девочке внезапно приходится менять роль помощницы на роль хозяйки. Быт семьи изрешечен невзгодами: денег не просто не хватает, их нет даже на лекарство для мамы, так что приходится горько плакать в кабинете у врача. Но попрощаться с фермой значит предать последний оплот малой родины — дома отца. Тоска по маскулинности у Макгрегора проходит красной нитью, но в кадре не мужчина в кризисе, а те самые сильные женщины, которые со всем привыкли справляться сами, пусть они и скучают по родному мужскому плечу. И тоска эта не столько по самому человеку, сколько по дням благоденствия и ощущению полной счастливой семьи. В противовес поэтизированному образу отца-героя здесь выступают дельцы, настроенные завладеть участком любыми способами.

Вооружившись фольклорными мотивами и шумом ветра, Макгрегор плетет паутину страха вокруг одиночества, оторванности, отчаяния и притаившейся в ночи неизвестности. На фоне вязкой тьмы и волнующихся язычков пламени раздражительность матери и ее чудаковатые религиозные привычки приобретают демонический оттенок. Странности творятся и за пределами дома: то на двери появится прибитое гвоздями сердце, то во всей округе перемрут овцы. Взяв первые три ноты у «Ведьмы» (2015) Роберта Эггерса, Макгрегор сочиняет совершенно иную песнь, кое-где напоминающую вечную шарманку его соотечественника Кена Лоуча. В маленький мирок среди бескрайних равнин режиссер запускает силу отнюдь не потустороннюю, но едва ли менее страшную: аграрный переворот и подступающую промышленную революцию. Вот-вот жизненный уклад маленьких крестьян станет прошлым, ему на смену придут фабрики и промышленные конгломераты. Раскрутив сюжет от семьи до целой страны, Макгрегор замыкает его на личной ноте — сам режиссер вырос на ферме в Великобритании. Все здесь окрашено очень личным опытом: и детские страхи перед шумом ночи за окном, и рев степного ветра, и низкое небо, и запах скошенной травы, и любовь к почве. Зритель видит жизнь глазами юной Гвен и взрослеет с ней вместе: постепенно оказывается, что есть вещи пострашнее призраков в тумане и скрипа половиц. Но в то же время Макгрегор не впадает в сладкий сон ностальгии или меланхоличную романтизацию. В своем высказывании он радикален и ультимативен: прогресс безжалостен, компромисса не найти, а фермерам, увы, больше нет места.

«Гвен» — удивительно последовательное, емкое и подробно скроенное кино. Макгрегор аккуратно вплетает детали в свою узорчатую фольклорную скатерть, скрывающую грубый срез древесины кухонного стола. Его фильм — словно английский натюрморт XVII века, где смешаны краски Уильяма Блейка, пейзажи Джона Констебля и гравюры Уильяма Хогарта. Для личной истории, подпитанной культурой родной страны, Макгрегор выбирает жанр хоррора, хотя, потакая сюжету, проще было бы пойти путем социальной драмы. Именно это исходное несоответствие и мелодичная неспешность ставят Макгрегора рядом с режиссерами, в последние годы подарившими жанру приток свежей крови: Робертом Эггерсом, Ари Астером, Треем Эдвардом Шульцем, Озом Перкинсом и Дэвидом Робертом Митчеллом.