Трюки старой школы: как и чем зрителей заманивали в кинотеатры

Тот кризис, который переживает кинопрокат в этом году — явление, несомненно, беспрецедентное*. Но, даже когда просмотр кино вне дома был относительно безопасным, это не гарантировало полную посадку. Известные актеры или интригующий сюжет не всегда спасают кассу от таких житейских вещей, как, например, погода или футбольный сезон. Разбираемся, как зрителей заманивали в кинотеатры до эпохи imax-а, и почему балаган в фойе может быть привлекательнее высоких технологий.

* в некоторых городах России кинотеатры снова открыты для зрителей, но пожалуйста, перед покупкой билета трезво взвешивайте все риски.

Гонка вооружений между киностудиями и прокатчиками всегда существенно влияла на сборы. Эта традиция началась тогда, когда сеансы «Прибытия поезда» отвлекли на себя внимание ярмарочных зевак. Этот же прецедент отлично отображает другую сторону процесса: всё то, без чего современный зритель не представляет кино, когда-то было техническим чудом, напечатанным на афише едва ли не крупнее, чем название фильма. Цвет и звук далеко не сразу были признаны как рабочий инструмент и важная часть фильма, оставаясь для многих всего лишь трюком. Но не всегда нужно было прибегать к таким серьезным техническим усовершенствованиям. Порой достаточно было внести улучшения в банальный физический комфорт зрителей в зале. Так, в 1931 году для очередной маленькой революции хватило оснастить кинотеатры стульями с поднимающимися сиденьями для дополнительного места в проходе между рядами.

Особняком среди практичных технократов стоят те, кто в первую очередь видел в кино Аттракцион с большой буквы. Их нелепые по сегодняшним меркам идеи были достаточно успешны, несмотря на плохо спрятанные стропы. Они давали зрителям почувствовать себя частью происходящего и включиться в игру, даже если для этого нужно будет откровенно подыгрывать бутафории. И разговор о таких уловках стоит начать с Уильяма Касла.

Касл и его фан-клуб

Место Касла в истории кинематографа было предопределено задолго до его экспансии в Голливуд — ведь его «крёстным» стал Бела Лугоши. Когда Уильяму Шлосу (настоящая фамилия Касла) было 13 лет, он попал на спектакль «Дракула», где Лугоши впервые появился в роли румынского вампира. Для подростка это стало настоящим откровением, и он почти прописался в зрительном зале. В итоге ему удалось познакомиться с самим Лугоши, а тот, в свою очередь, рекомендовал его в труппу в качестве помощника режиссера. Через пару лет Уильям окончательно бросил школу, чтобы уделять всё своё время работе в театре. Не мудрствуя с выбором, он сменил фамилию на более американскую (“das Schloss” в переводе с немецкого, как и “castle” в переводе с английского, значит «замок») и начал осваиваться на Бродвее.

Касл прекрасно понимал, что действо за кулисами может быть важной частью представления. К тому же, удачная легенда влияет на продажи билетов не меньше, чем мастерство актёров. Поэтому, уже будучи театральным режиссёром, он не постеснялся собственноручно ответить на телеграмму от Гитлера, пусть она и была адресована другому человеку. В его труппе работала актриса из Германии, которая однажды получила приглашение «присутствовать на каком-то грандиозном балу» (по воспоминаниям дочери Уильяма, Терри Касл). Как еврей, он не мог отказать себе в удовольствии ответить «НЕТ!» фюреру. Как грамотный шоумен, предусмотрительно «слил» ответную телеграмму местным газетам, а потом дождался темноты и собственноручно же разрисовать здание театра свастиками. И продажи билетов, застывшие из-за июньской жары, стремительно поползли вверх. Люди терпеливо отстаивали очередь в кассу, чтобы увидеть смелую актрису, отказавшую самому Гитлеру.

Перебравшись в режиссерское кресло на съемочной площадке, Касл на какое-то время застрял среди нуарных фильмов. Но после выхода французского триллера «Дьяволицы» (Les diaboliques, 1955), благосклонно принятого в США, он решил, что пришло время пугать публику.

Изогнутая широкоэкранная проекционная система Cinerama была предшественницей IMAX

Здесь стоит сделать небольшое отступление и пояснить, в каком состоянии находилась американская киноиндустрия в 50-е годы. С одной стороны, кассовые сборы заметно просели из-за распространения домашнего телевидения. С другой, после решения суда о демонтаже студийных монополий крупные киностудии лишись своих сетей кинотеатров, что также заметно сказалось на прокатной выручке. Расходы пытались оптимизировать, продав некоторые производственные помещения независимым студиям, но эффект получился скорее обратный. Необходимость в этих помещениях никуда не исчезла, и для съемок их приходилось арендовать у своих же покупателей. Дополнительные затраты появились и со стороны актеров: теперь с ними заключались не долгосрочные контракты, а разовые ради конкретного фильма, что было гораздо менее выгодно для компаний. Большие студии стали уделять больше внимания распространению и продюсированию, чем производству собственных фильмов. В итоге рынок был перенасыщен снятыми быстро и дешево фильмами, которые были никому не нужны. Чтобы заманивать людей в кинотеатры, приходилось изощряться и выжимать максимум из маркетинга. А это как раз то, в чём Касл был силен.

В качестве пробного шара в 1958 году им был выпущен «Мрак» (Macabre, 1958). Этот довольно средний триллер вряд ли мог стать большим откровением, но Касл весьма самоуверенно предложил каждому зрителю застраховать свою жизнь. У входа в кинотеатр дежурили девушки в костюмах медсестер, а зрителям обещали, что в случае смерти от испуга банк Lloyd’s of London гарантирует компенсацию в размере $1,000. Джон Уотерс, большой поклонник Касла, в своей книге ”Crackpot” с восхищением признает, что «публика проглотила крючок вместе с леской и грузилом». К слову, на показах классической версии «Дракулы» 1931 года (снова привет Беле Лугоши) публику так же «опекали» медсестры, выдававшие перед сеансом дозу замаскированного под «нервный тоник» сахара.

«Мрак» и страховка на случай смерти от ужаса во время просмотра

Для своего следующего фильма Касл приготовил еще более эксцентричный бонус. «Дом ночных призраков» (House on Haunted Hill, 1959) — образцовый haunted house с привкусом семейных междоусобиц, привлекательный уже хотя бы присутствием на экране Винсента Прайса. Но, чтобы наверняка, Касл специально для фильма придумал Emergo!: одновременно с тем, как героиня на экране видит скелет, вынырнувший из чана с кислотой, скелет «внезапно» материализовывался в зрительном зале. Выше экрана был размещён короб, из которого на леске вытягивали пластиковый скелет. Он делал кружок почета над залом и возвращался в свою келью. Сложно представить, кого это могло серьезно напугать, но всё же имело заметный эффект: кинуть попкорн в бутафорскую тварь считалось хорошим тоном, и, даже если после выхода из зала никто не обсуждал фильм, все хотели купить билет на следующий сеанс, только чтобы потренироваться в меткости.

Самый знаменитый трюк Касла, Percepto!, был разработан для фильма «Тинглер» (The Tingler, 1959). По сюжету ученый (снова Винсент Прайс) обнаруживает, что во время испуга в позвоночнике начинает расти некий паразит тинглер, в остальное время находящийся в состоянии покоя, и единственный способ его обезвредить — это кричать. Посреди сеанса фильм прерывался, на белом экране появлялась тень лобстера-переростка, а голос Прайса вещал: «Дамы и господа, без паники! Тинглер на свободе и в этом кинотеатре! Кричите, кричите, если хотите спасти свою жизнь!» Выглядит настолько же сюрно, насколько точно всё было рассчитано. Касл обещал, что тинглера почувствуют все — «кто-то сильнее, кто-то слабее», — и обещание своё сдержал. Под некоторыми сиденьями были установлены моторчики, в нужный момент начинавшие вибрировать. Но стоило пустить слух не о банальной встряске, а об электрических разрядах, как люди в залах действительно начали следовать указаниям Прайса и вопить во всю глотку.

Касл потратил на этот трюк около 250 тысяч долларов из бюджета фильма. Для этого использовали выкупленные после Второй Мировой Войны устройства, устанавливаемые на крылья самолета, чтобы «стряхивать» наледь. Свою роль «прикосновения монстра» они сыграли без нареканий: в газетах упоминали о некоем дальнобойщике из Калифорнии, который от неожиданности вскочил с места и выдрал кресло. Первый показы прошли успешно, а остальное снова сделало сарафанное радио. Многие шли на фильм только ради этого аттракциона, и после покупки билета выбирали себе место в зале, тщательно проверяя наличие моторчика под сиденьями. Фактически этот трюк использовали только в больших кинотетрах. Драйв-ины же, например, вовсе крутили версию без вставки с белым экраном, но на кассовые сборы и репутацию фильма это особо не повлияло. Сегодня «Тинглер» считается классикой хоррор-кэмпа, и отношение к нему у многих соответствующее. Справедливости ради, кроме этого с ним связан как минимум ещё один исторический факт: это первый фильм, где на экране употребляют ЛСД (но строго в научных целях!).

Реклама «Тинглера»

Остальные трюки Касла, к счастью для владельцев кинотеатров, обходились без вмешательства техников зала. Касл любил подначивать публику пусть и мнимой, но возможностью повлиять на изображение на экране. Например, перед фильмом «13 привидений» (13 Ghosts, 1960) зрителям выдавали специальные очки с линзами разного цвета, через которые можно было либо рассмотреть призраков почти во всей красе (через красную линзу), либо же поберечь нервы и «стереть» их с экрана (через синюю линзу). Вот как это работало: сцены со спецэффектом снимались на синем экране (раньше использовался вместо зеленого), основные персонажи были сняты на черно-белую пленку, а призраки — на синюю. Кадры с призраками накладывались поверх остальных, и поэтому при просмотре через окрашенную в соответствующий цвет линзу их силуэты либо подсвечивались, либо исчезали. Правда, различить изображение в этих сценах без очков было практически невозможно, но это уже издержки производства.

В финальной сцене фильма «Мистер Сардоникус» (Mr. Sardonicus, 1961), викторианского хоррора о медицинских экспериментах разной степени удачности, судьбу одного из героев должны были решить зрители. Вместе с билетами им выдавали специальные карточки с опущенным или поднятым большим пальцем. Когда казалось, что фильм уже закончился счастливым финалом, на экране появлялся Уильям Касл и спрашивал публику: «Не кажется ли вам, что на самом деле мистер Сардоникус заслуживает наказания?» Публика голосовала за казнь или помилование, голоса тщательно «подсчитывал» сам Касл, и механик «снова» запускал пленку. Надо ли говорить, что снят был всего лишь один вариант картины? Ведь на хорроры обычно ходят не ради хэппи-энда.

«Удалитель» привидений

Касловские уловки не всегда работали так, как он задумывал. Например, в фильме «Со склонностью к убийству» (Homicidal, 1961) был предусмотрен «перерыв страха» (Fright Break). Особенно напуганным зрителям давалось 45 секунд, чтобы выйти из зала, пока не началось самое ужасное. Кроме того, на кассе они могли получить компенсацию за билет. (А теперь представьте, какими красками заиграли бы фильмы Джеймса Вана, снабженные аналогичным перерывом). И Касл был в ярости, когда увидел, что на показе в Янгстауне, штат Огайо, зрители не только массово покидают зал, но и прячутся в кинотеатре, чтобы попасть на следующий показ по старому билету.

После этого инцидента билеты на разные сеансы стали печатать в разных цветах, а в фойе кинотеатра появился «Уголок труса», в котором должны были отметиться все, кто решился уйти. Добавляли унижения медсестры в желтой униформе, измеряющие давление паникёров, и голос из колонки в углу: «Смотрите на этого дрожащего цыпленка!». Удивительно, но с таким условием зрители уже гораздо менее охотно шли забирать деньги. Но, возможно, этот фильм сработал бы и без дополнительных уловок: его часто сравнивали с хичкоковским «Психо», и в этом случае такое сравнение было именно комплиментом.

Time Magazine в своей рецензии признал, что «Со склонностью к убийству» даже переплюнул «Психо» по части саспенса. Фильмы вышли с разницей в год, их неизбежно сравнивали как минимум из-за схожих сюжета и структуры и фигуры роковой блондинки. Учитывая то, что Касл внимательно следил за чужими успехами и подмечал тенденции, это вряд ли была случайность. Но и Хичкок тоже наблюдал за Каслом.

Только для трусишек

Есть версия, что фильмом, подтолкнувшим Хитча к созданию «Психо», был «Дом ночных призраков». Хичкок признавался, что решил снять дешевый хоррор, оглядываясь на опыт Касла. Казалось, что режиссеры чуть ли не пасуют друг другу идеи. Хичкок делает свое вступительное словом важной частью фильма — Касл идёт дальше и добавляет в интро элемент интерактивности; Касл придумывает специальные правила для показов в кинотеатрах — во время проката «Психо» Хичкок даёт распоряжение не пускать никого в зал после начала фильма. Впрочем, если смотреть шире, связь двух режиссёров не заканчивалось на конкретных фильмах. Они оба понимали, что имя режиссёра способно стать торговой маркой и тщательно работали над тем, что сегодня называют «личным брендом».

Терри Касл в документальном фильме “Spine Tingler! The William Castle Story” (2007) подтверждает, что её отец действительно во многом равнялся на Хичкока и всегда хотел перебраться в категорию “А”. Но, к сожалению, удалось ему это только однажды — в качестве продюсера «Ребёнка Розмари». Зато Касл, несомненно, оставался более «народным» режиссером.

У Касла был огромный фан-клуб в США, и четыре штатных секретаря в Колумбии постоянно отвечали на письма детей и подростков, рассылали открытки, мерч и фотографии с автографами. Уильям ездил на показы своих фильмов по всей стране и устраивал из этого настоящий карнавал с катафалками. Причем включались в эту игру как школьники, радостно марширующие к кинотеатру в хэллоуиновских костюмах, так и взрослые. Однажды Касл получил в подарок ключ от города, собранный из пластиковых костей. Как справедливо заметил Джон Уотерс: «Разве это не вершина авторского искусства? Мог бы Жан-Люк Годар приехать в разбитом автомобиле, чтобы продвигать свой фильм?» Кстати, сам Уотерс сыграл роль Уильяма Касла в одном из эпизодов сериала «Вражда» (Feud, 2017).

Уильям Касл

Следующие после «Доктора Сардоникуса» трюки Касла теряли в масштабности и смелости. Зрители фильма “Zotz!” получали на память пластиковую копию волшебного амулета, принадлежавшего главному герою. Перед съемками «13 напуганных девушек!» Касл запустил конкурс красоты, чтобы выбрать в качестве актрис для фильма «13 самых красивых девушек со всего мира», победительницы которого якобы должны были сыграть главную роль в версии фильма для своей страны. Правда, не все из них имели отношение к тем странам, которые представляли, но это уже мелочи. «Старый страшный дом» (The Old Dark House, 1963), ремейк одноименного юниверсаловского фильма, вовсе обошелся без всяких акций. Хоть зрителей на сеансе «Смирительной рубашки» (Strait-Jacket, 1964) и снабжали картонными топорами, продвигало этот фильм в первую очередь имя Джоан Кроуфорд. Аналогично локомотивом кампании «Ночной странник» (The Night Walker, 1964) стал приглашенный в качестве сценариста Роберт Блох, ставший популярным после «Психо».

Насколько любили касловские трюки зрители, настолько же от них уставали владельцы кинотеатров и те, чьими руками всё организовывалось. Последним трюком Касла-режиссера должна была стать «шоковая секция» (Shock Sections) — кресла с ремнями, которыми могли пристегиваться особо впечатлительные зрители на сеансах «Я видела, что вы сделали» (I Saw What You Did, 1965). В последний момент от этой уловки было решено отказаться. Касл также пытался зарегистрировать специальный телефонный номер, позвонив по которому, люди бы услышали очередное послание от режиссера. Такая рекламная кампания казалось ему вполне органичной для триллера, где сюжет начинает развиваться после неудачного телефонного розыгрыша. Только вот телефонные операторы не желали иметь с Каслом никаких дел: они обвиняли его в том, что дети по все стране стали подражать героиням фильма и засорять линии.

Для Zotz! Касл создал свою версию классической заставки Columbia Pictures

Как продюсер, Касл пытался вмешаться в продвижение фильма «Жук» (The Bug, 1975) и установить под сиденьями в залах щетки, которые щекотали бы ноги зрителей, имитируя огромных тараканов. Эта идея также была отвергнута. Справедливости ради, даже настоящие тараканы не спасли бы этот фильм от кассового провала: его угораздило выйти в прокат практически одновременно со спилберговским блокбастером «Челюсти». Символично, что последней киноработой Касла стала роль безымянного режиссера в фильме Джона Шлезингера «День саранчи».

В 1999 году Джоэль Сильвер и Роберт Земекис решили отдать Каслу дань уважения, и основали Dark Castle Entertainment. Эта кинокомпания должна была продолжать дело Уильяма, но с поправкой на современные тенденции. Терри Касл стала сопродюсером выпущенных компанией ремейков «13 приведений» и «Дома ночных призраков». В этот раз зрителям последнего была предложена страховка в случае смерти от испуга — обещали компенсацию в размере миллиона долларов. Но, возможно, стоило вернуться в старому-доброму пластиковому скелету.

Кроме Земекиса и Сильвера, в большой любви к Каслу расписался Джо Данте. Его интерлюдия с белым экраном и поворот камеры на возмущенных зрителей в «Гремлинах 2» — явный кивок в сторону «Тинглера». Прокатчик Лоуренс Вулси (Джон Гудман) из дантевского же «Дневной сеанс» (Matinee, 1993) со своими полуцирковыми замашками и страстью к сигарам также явно срисован с Касла.

Конечно, Касл не был единственным, кто прибегал к подобным уловкам, но у других киноделов это были скорее разовые акции, а не узнаваемый творческий почерк. Хотя среди них тоже хватает любопытных.

«Безумный Доктор с острова Крови»

На фильм «Муха» 1958 года компания 20th Century Fox заманивала зрителей, пообещав приз в размере 100 долларов тому, кто первым опровергнет предложенную в нём научную теорию. American International разработала специальный “Тест D-13”, который обещал отсеять тех, на кого просмотр фильма «Безумие 13» (1963) может оказать крайне негативное воздействие. Зрителям фильма «Гипнотический глаз» (1960) выдавали воздушные шары, которые по команде гипнотизера на экране нужно было двигать перед собой.

Относительно популярной была идея компенсации в случае смерти от испуга. American International Pictures брали на себя все расходы на похороны в случае смерти при просмотре «Кричащий череп» (1958). Создатели довольно странного мексиканского фильма «Ночь тысячи кошек» (1972) также обещали семьям пострадавших устроить в этом случае «простые, но красивые похороны», при условии, что гроб будет находиться на Западном побережье.

Более утилитарно на этом фоне выглядят бумажные пакеты для слабых желудком, которые прилагались к билету на «Кровавый пир» и «Метка дьявола». Не факт, что тогда они были кем-то использованы по назначению. Зато доподлинно известно, что слой опилок, насыпанный на пол перед сеансами «Изгоняющего дьявола», пришелся весьма кстати.

Но особенно отличился Сэмюэль Шерман, сам ставший жертвой своего розыгрыша. Пришедшие в кино ради «Безумного Доктора с острова Крови» зрители получали пакеты с «кровью монстра» — зеленой жидкостью, которую нужно было выпить перед входом в зал, прочитав специальное заклинание. Так публика должна была обезопасить себя от нежелательных метаморфоз, но вместо этого многие слегли с дизентерией. Шерман ответственно опробовал варево на себе и тоже оказался в числе пострадавших.

Реклама «Мухи» и «Метки дьявола»

Расцвет трюкачества был совсем недолгим, и уже в 70-е бутафорию можно было найти разве что в ретро-кинотеатрах. Школьники из фан-клуба Касла давно выросли, а фильмы-катастрофы, вооруженные системами Sensurround, приучили публику к сложным и дорогостоящим технологиям. Но даже в этих условиях находились упрямые охранители кэмпа, свято чтущие традиции.

Здесь на сцену выходит уже упомянутый Джон Уотерс. На показах своего фильма «Полиэстер» (1981, с неизменной Дивайн в главной роли) он решил использовать технологию Odorama. Зрителям фильма выдавали карточки scratch-and-sniff, по принципу работы напоминавшие ароматизированные страницы из косметических каталогов. Только с запахом роз, клея, пиццы, грязной обуви или экскрементов. Зоны на карточках были пронумерованы, и, когда в углу экрана появлялся очередной номер, зритель мог дополнить картину, стерев защитный слой с соответствующего поля. Для остроты Уотрес «раскидал» номера так, чтобы они не соответствовали изображению. Например, под кадры с розовым кустом карточка била в нос откровенным запахом бензина.

Уотерс взял за основу своего трюка старые технологию “Smell-O-Vision” и “Aromarama”. Эти фокусы были использованы во время показов «Запах тайны» (Scent of mystery, 1960) и еще нескольких фильмов. Но тогда нужные запахи подавались в зал через вентиляцию, и порой они смешивались в ненужных комбинациях. Чаще всего зрители и критики сходились во мнении, что лучшим запахом оказался свежий воздух, который можно было вдохнуть после сеанса. Возможно, некоторые зрители «Полиэстера» были с этим солидарны, но, скорее всего, именно такую цель Уотерс и преследовал.

Карточка с запахами

Любопытно, что в 2003 году Nickelodeon позаимствовал уотерсовскую технологию для показов полнометражного мультфильма «Карапузы встречаются с Торнберри» (Rugrats Go Wild). Повторена была не только концепция, но и дизайн карточек и оригинальное название “Odorama”. Уотерс собирался подать на Никелодеон в суд, но не смог из-за неразберихи с авторскими правами на «Полиэстер». Представитель Nickelodeon тогда прокомментировал инцидент, назвав произошедшее искренней данью уважения. Уотерс же парировал, что достаточно уважительно выглядел бы простой чек.

Сегодня такие трюки выглядят пусть обаятельным, но архаизмом. Вместо них прокатчики напирают на громкие имена в касте, технические изыски и непонятные аббревиатуры, за которыми прячется какая-то новая коробка в углу зала. Максимум, который могут себе позволить в современных кинотеатрах — это специальные представления на премьерах. Например, премьера «Ночного дозора» в московском кинотеатре «Октябрь» сопровождалась припаркованным автомобилем Горсвета у входа, «вампирами» и эффектным появлением «сотрудников» Ночного дозора.

Вирусные кампании «Ведьмы из Блэр» и «Темного рыцаря» в какой-то степени можно считать продолжением касловской традиции. Они также пытались расширить пространство фильма до истории, выходящей далеко за рамки экрана. Когда кажется, что мы обладаем максимумом информации обо всем на свете, роль сверхъестественного стали играть странные сайты. Теория заговора, городская легенда или тайное общество, лишившие зрителя-всезнайку чувства безопасности, способны достучаться до него гораздо быстрее, чем неуклюжая рука пластикового скелета. Но кто знает, когда зритель устанет от цифры и решит вернуться к чему-то, во что можно запустить поп-корном.