История японского хоррора в 10 фильмах

Японские фильмы ужасов — очень специфическое блюдо, и приступать к нему следует подготовленным. Хотя вряд ли в Азии найдется страна, пережившая с 1945 года столь же интенсивную и глубокую американизацию, японские хорроры сохранили самобытные традиции, они не были погребены под наплывом западных фильмов, а выжили, более того — нашли свое место не только на местном, но и на мировом рынке. Чтобы иметь некоторое представление о том, как развивался хоррор в Японии, полезно будет вспомнить хотя бы десять знаковых картин, в той или иной степени репрезентирующих национальную хоррор-традицию во всех ее основных проявлениях.

«ГОДЗИЛЛА»
(реж. Исиро Хонда, 1954)

Самый, пожалуй, известный японский кайдзю-фильм — до появления «Звонка», разумеется. Сейчас многим сложно в должной мере оценить историческое значение гигантского ящера, поднявшегося из морских глубин, чтобы разрушить Токио, но для своего времени это кино сделало очень многое. Во-первых, фильм был одним из главных зачинателей моды на creature feature — историй о гигантских монстрах-мутантах, заполонивших западные кинотеатры после начала ядерного века и до сих пор едва ли не возглавляющий список лучших творений жанра. Во-вторых, это был первый международный хоррор-брэнд, сделанный в Японии. Сегодня, когда японские картины давно прорвались в мейнстрим, этот факт забывается, но еще совсем недавно они были экзотикой, а кино про Годзиллу не только стало универсально признанным символом кайдзю-фильмов, но и привлекло внимание голливудских продюсеров к радиоактивной рептилии. В результате на свет появились многочисленные сиквелы и подражания «Годзилле», в том числе с участием американского гостя — всем известного Кинг-Конга.

«АД»
(реж. Нобуо Накагава, 1960)

Знаковый для всех последующих поколений фильм, который стоит посмотреть не только для общего знакомства с хоррор-кинематографом Японии, но и для лучшего понимания того, как в японской культуре национальные мотивы переплетаются с заимствованными в Европе традициями изображения (и понимания) потустороннего мира. Это, можно сказать, центральный нерв всей японской культуры послевоенного времени — конвергенция Запада и Востока, следы которой можно наблюдать в том числе и в хорроре.

«НАПАДЕНИЕ ЛЮДЕЙ-ГРИБОВ»
(реж. Исиро Хонда, 1963)

Один из самых необычных представителей кайдзю-фильмов в японском кинематографе. С одной стороны — антропоморфные грибомонстры, нападающие на людей. С другой — неожиданно серьезные персонажи, прописанные заметно более глубоко, чем того требует фильм про чудовищ, живущих на необитаемом острове. Причем элементы эти смешаны на удивление гармонично, перекоса в ту или другую сторону скорее нет, и это, пожалуй, самое примечательное в сюжете. Это один из тех «фильмов о чудовищах», где в центре истории оказываются не столько чудовища, сколько люди — подход довольно-таки необычный для картины с названием «Нападение людей-грибов», не так ли?

«КВАЙДАН: ПОВЕСТВОВАНИЕ О ЗАГАДОЧНОМ И УЖАСНОМ»
(реж. Масаки Кобаяси, 1964)

Фильм, получивший приз жюри на Каннском кинофестивале 1965-го, — в некотором роде японский вариант «Баек из склепа» или «Калейдоскопа ужасов» (сравнение несколько анахроничное, учитывая, что до них было еще немало времени, но сам формат коротких хоррор-новелл уже существовал, по крайней мере в США). Но, в отличие от американских историй, самые страшные японские ужасы играют на эмоциях зрителя, чем на страхе и отвращении, больше намекают, чем показывают. Примечательно и то, что истории, представленные в фильме, основаны на сказках, собранных в книге Лафкадио Хирна — писателя, рожденного в Греции, работавшего в США и нашедшего свой дом в Японии.

«ИЗБРАННОЕ ЭДОГАВЫ РАМПО: УЖАСЫ ОБЕЗОБРАЖЕННОГО НАРОДА»
(реж. Тэруо Исии, 1969)

Фильм, поставленный по произведениям Эдогавы Рампо (немаловажного персонажа в японской литературе начала ХХ столетия, которого иногда называют «японский Эдгар По»), интересен тем, что в нем сходятся сразу несколько важных для японской хоррор-культуры сюжетов. Здесь и традиционные для нее семейные истории, и детективные элементы, и авангардистская хореография буто — смесь, несущая в себе тот неповторимый оттенок безумия, который характеризует лучшие японские ужасы. Все это действо можно (с известной натяжкой) назвать японским эквивалентом «Кабинета доктора Калигари» — настоящий манифест экспрессионизма в кинематографической форме.

«СЕКС И ЯРОСТЬ»
(реж. Норифуми Судзуки, 1973)

Хотя с формальной точки зрения этот фильм никак к хоррору не относится, упомянуть его здесь все же стоит, поскольку речь идет о ярчайшем представителе сугубо японского поджанра exploitation-фильмов под названием «pinky violence», золотой век которого пришелся на 1970-е. В типичную для криминального кино историю о мести молодой девушки за отца-полицейского тут вплетено настолько много гротескных моментов, что весь фильм легко можно смотреть просто как череду более-менее взаимосвязанных эпизодов, в которых преобладают то (извращенный) секс, то (брутальное) насилие, то (фарсовая) мелодрама. Помимо всего прочего, фильм примечателен тем, что стал одним из основных источников цитирования для Квентина Тарантино во время съемок первого тома «Убить Билла», а также тем, что в нем снялась шведка Кристина Линдберг (будущая звезда европейского культового фильма «Триллер: Жестокий фильм»).

«ЗВОНОК»
(реж. Хидео Наката, 1998)

Возможно самый страшный японский фильм ужасов, при всей его нынешней славе, на самом деле типичен для японской кайдан-культуры. Но принципиально важно, что с него началось вторжение призраков в новое медийное пространство, представленное сначала видеокассетами, затем мобильниками и, наконец, безграничными просторами Всемирной сети. Не менее важно и то, что «Звонок» открыл двери в японский хоррор для мейнстримной западной аудитории, и двери эти остаются открытыми до сих пор.

«ПРОТИВОСТОЯНИЕ»
(реж. Рюхэй Китамура, 2000)

Японские фильмы ужасов про зомби— достаточно редкий для Страны восходящего солнца подвидкино. Национальный зомби хоррор выделяется своим подходом к теме: перед нами не традиционный фильм о медленных (или быстрых) живых мертвецах, а экшн-хоррор, в котором с зомби расправляются при помощи боевых искусств и массового применения огнестрельного оружия. Рюхэй Китамура после успеха своего дебютного фильма отправился в Голливуд, где и работает до сих пор (смотрите, в частности, «Полуночный экспресс» и «Никто не выжил»).

«СТЭЙСИ: АТАКА ЗОМБИ-ШКОЛЬНИЦ»
(реж. Наоюки Томоматсу, 2001)

Еще один зомби-хоррор — и еще более нестандартный, чем можно было бы себе представить. За фасадом откровенно бредовой истории о девочках-тинейджерах, превращающихся в зомби, скрывается огромное love letter современной хоррор-культуре, в особенности ее кинематографическому аспекту. Бензопилы «Брюс Кэмпбелл», спецподразделение Romero Repeat Kill Troops, отстрел плотоядных полчищ и, конечно, любовная история — гремучая смесь, которая выглядит дико, но привлекательно. А чтобы в полной мере оценить японские ужастики про школу, придется вглядываться едва ли не в каждый кадр.

«ОБЕДЕННЫЙ СТОЛИК НОРИКО»
(реж. Сион Соно, 2005)

В отличие от большинства представленных выше фильмов, этот лишен абсурдистского налета и представляет собой размышление о таком явлении, как подростковые самоубийства (вещь, имеющая большое значение в современной японской культуре). Хотя это и хоррор, о чем нам временами напоминают, более того, возможно, по форме кино больше напоминает подростковую драму о потере семьи и отчуждении, которое преследует человека (особенно молодого) в современном мегаполисе. Фильм, который стоит посмотреть, чтобы понять, как хоррор в Японии может стать авторским высказыванием о социальной проблеме, оставаясь при этом хоррором.