32-й «Кинотавр»: Бежим без оглядки

С 18 по 25 сентября в Сочи проходит 32-й открытый фестиваль российского кино «Кинотавр». Несмотря на то, что с чистыми хоррорами и триллерами в этом году там напряжённо, наш южный агент Иван Афанасьев всё-таки собрал самые интересные жанровые картины смотра. Интересное наблюдение: в них все от чего-то или от кого-то бегут.

«Капитан Волконогов бежал», реж. Наташа Меркулова и Алексей Чупов

Мрачная антиутопия, лениво маскирующуюся под исторический триллер про «большой террор», история чекиста Фёдора Волконогова, который в один момент вынужден, подобно Джейсону Борну, пуститься в бега от своих же. Теперь он рыщет по раскрашенному граффити Ленинграду 1938 года в поисках родственников тех, кого он расстрелял или лично довёл до казематов. Выбравшийся ранее из-под земли уже мёртвый коллега, предварительно размяв капитанские кишочки руками, сообщил Волконогову, что единственный способ не попасть в ад, где такое в порядке вещей — заслужить прощение.

Бронебойная пушка, которую показали почти под самый конец фестиваля, чтобы, очевидно, слегка встряхнуть успевшую подустать публику. Гибрид драмы и фильма-погони, слегка ленивой, но временами впрыскивающей в кровь адреналин, получился невероятно эффектным: чекисты (очевидно, НКВДшники) поют «Поле-полюшко» в трениках, походя не то на братков, не то на натуральных «красных дьяволят». Над серым Ленинградом, где на каждого невиновного найдётся своё преступление, летит оруэлловский цеппелин (или аэростат, как поправляет один из героев). Добродушный палач учит начинающих карателей, как правильно целиться в затылок.

При всей безупречности не покидает ощущение некоторой сконструированности, если хотите – искусственности происходящего. Кровь, кишки, зондер-команды, мужчины в кожанках – всё это, конечно, дико увлекательно, однако едва ли способно пронять по-настоящему. Самый страшный момент в фильме – когда герой Александра Яценко, начальник Волконогова, объясняет молодому коллеге (вольное переложение цитаты): «Они все действительно не виновны. Но мы окружены кольцом врагов. На чьей стороне окажутся эти сомнительные элементы, когда супостаты придут к нашим воротам? Так что ликвидируем опасность до того, как она появится». Конечно, «Капитан Волконогов бежал» – это про современность в первую очередь, но к эффектной обёртке хотелось бы, как ни парадоксально, чуть меньше лоска.

«Оторви и выбрось», реж. Кирилл Соколов

Озорное роуд-муви смешивается с вестерном и снова с фильмом-погоней. Уголовница Оля выходит из тюрьмы после четырёх лет отсидки с намерением начать новую жизнь. Для этого ей надо забрать свою дочь Машу у бабушки, деспотичной Веры Павловны. С первой встречи у них не ладится: бабуля получает в глаз, взрослая дочурка – ножом в плечо. Машеньку ей, впрочем, забрать удается. Строгая мать не намерена отпускать Бонни и Бонни-младшую без боя, поэтому идёт к местному оперу – одноглазому, потому что четыре года назад бывшая (конечно же это Оля) зарядила ему в глаз и отъехала на зону.

Режиссёр «Папа, сдохни» Кирилл Соколов, любитель кровавой тарантиновщины, не сдаёт позиции, а лишь совершенствует собственный стиль: отсылки к творчеству создателя «Криминального чтива» обогатились реминисценциями из Гая Ричи, Серджио Леоне, Такеши Китано. В то же время нельзя не заметить, что у постановщика начинает проглядываться собственный, весьма самобытный стиль, в котором американская чёрная комедия скрещивается с поисками «русской души». «Оторви и выбрось» рассказывает историю дисфункциональной семьи, в которой все уверены, что делают друг другу лучше, но в итоге всё становится только хуже – параллельно с этим они бьют, стреляют и много кричат.

Совершенно неожиданно такая формула оказывается на удивление жизнеспособной: в зале Зимнего театра оглушительный смех сменялся моментами кромешной тишины, в которой обязательно можно было услышать приглушённое «какой кошмар». Соколов насыщает свой фильм вереницей аттракционов: от змей под ногами до перевернувшихся полицейских машин. Но особенное обаяние этому фильму придают герои; особенно хочется отметить обворожительную 10-летнюю Софью Кругову в роли Машеньки: фильм начинается с её злобного личика, откуда вырывается «говно!», «тварь!», «сволочь!». Ты ещё ничего не понимаешь, но фильм уже резонирует в твоём нутре – здорово же.

«Молоко птицы», реж. Евгений Марьян

Андриан, юноша, мечтающий стать художником, живёт в Приднестровье с молодой мамой; для тех, кто не в курсе – это узенькая полоска земли между Молдавией и Украиной, не имеющая статуса официально признанного государства. Важный момент, именно это, очевидно, становится для главного героя поводом сбежать со своей малой родины; в конце концов, если ты нелегал, то лучше быть нелегалом в Италии, чем в Молдавии. Но провинциальная порука не отпускает парня: местный барыга заставляет того продавать наркотики, а на маму положил глаз криминальный авторитет. Да ещё в округе бродят дикие собаки, готовые порвать на части кого угодно.

Дебют Евгения Марьяна, участника музыкальной группы ELAYJAWOOD (как с таким названием не снимать кино?), очевидно, основан на личных воспоминаниях о малой родине: режиссёр родом из Молдавии, а его детство пришлось на период, когда Приднестровский конфликт обострился, едва не обернувшись гражданской войной. Свои впечатления он превращает в страшную неореалистическую сказку с библейскими аллюзиями, навеянную кинематографом Белы Тарра и Карлоса Рейгадаса. Это, конечно, кино (простите за каламбур) на рубеже – вроде не чистая драма, но и не триллер; совсем не фильм ужасов, но впечатление производит чертовски жуткое.

Наверное, вся суть в том, что территория Приднестровья предстаёт перед зрителем эдаким адом на земле, местом, где Средневековье никогда не заканчивалось, а выгребные ямы, заполненные костьми животных, используются, как могильник и для живых людей. Вслед за «Нууччей», ещё одним небезынтересным фильмом «Кинотавра», тут есть сцена почти буквального погребения заживо, ведь это земля живых, но мёртвых внутри людей. Главный герой уподобляется Христу, его мать – Богородице, но и он не идеален, подглядывая за ней, когда та принимает водные процедуры. На грешной земле безгрешных нет – на каждого найдётся свой страшный суд.