«Свет моей жизни»: К северу через северо-запад

В прокат вышел лиричный постапокалипсис «Свет моей жизни» Кейси Аффлека. Мы рассказываем об этой драме с одичавшими мужчинами и вынужденно возмужавшей девочкой.

«Свет моей жизни» / Light of My Life (2019)

Режиссер: Кейси Аффлек
Сценарист: Кейси Аффлек
Оператор: Адам Аркпоу
Продюсеры: Джон Пауэрс Миддлтон, Тедди Шварцман, Джеффри Квон и другие
Дистрибьютор в России: «Парадиз» (в прокате с 22 августа)

Дебютный фильм Кейси Аффлека «Я все еще здесь» вышел в 2010 году и был сложной мистификацией. В этом мокьюментари Хоакин Феникс играл Хоакина Феникса, который завершает актерскую карьеру (впрочем, заявление было сделано вполне реально) и отчаливает со съемочной площадки в мир хип-хопа, проституток и кокаина. Съемки не прошли бесследно ни для режиссера, ни для его шурина (в тот момент Аффлек был женат на сестре Феникса): актер приобрел сомнительную репутацию, а Аффлек и вовсе обзавелся повесткой в суд от продюсера и оператора проекта по делу о сексуальных домогательствах. Все разрешилось мирно и спустя почти 10 лет на экраны возвращается совершенно другой автор — и стилистически, и мировоззренчески.

Ночь. В палатке при свете фонаря отец рассказывает дочери сказку о лисичке Голди, всемирном потопе и ковчеге, который Ной построил кое-как. В этом изложении библейского сюжета всех спас муж Голди лисенок Арт, которого на ковчег не взяли: он был недостаточно хитрым и мускулистым. Зато ему повезло с мозгами и инженерными талантами, и когда пришла беда, лишь судно Арта прошло экзамен на прочность. «Так это сказка про Арта, а не про Голди?» — спрашивает дочка.

За пределами уютного брезентового мира семью поджидает унылая постапокалиптическая действительность. Чудовищный вирус выкосил половину человечества и в результате мужчины остались в мире одни. Одна из немногих выживших женщин — это малышка Трепа (так ее называет отец в честь Тряпичной Энн, персонажа детских сказок), которой удалось избежать заражения. Эти двое кочуют по лесам, нигде не задерживаясь надолго. Не то чтобы мужчины вокруг совсем одичали. Они будто просто перестали стараться и доживают свой век в опустевших городах, но присутствие в поле зрения девочки активизирует не самые миролюбивые инстинкты. Поэтому отец вынужден скрывать пол Трепы и выдавать ее за мальчика, но с каждым месяцем это становится все сложнее.

Жанровый круг Аффлек младший сужает до вселенной двоих — отца и дочки. В перерывах между выживанием им удается просто пожить: поучить грамматику, почитать книжки, заболеть и выздороветь, вспомнить маму (Элизабет Мосс).

За семейственностью и инициацией, не очень отличающейся от взросления в сегодняшнем мире, проступает проблема гендерных полюсов. Своему герою (режиссер играет отца сам) Аффлек не дает имени, он значится в титрах как «папа». Замена личности на функцию «отец» считывается как собирательное понимание маскулинности. Аффлек-режиссер и Аффлек-персонаж старательно избегают категорий силы и выражают пренебрежение к мускулам, насилию, а также к проявлениям губительных стереотипов о мужчинах, от которых он и пытается уберечь дочь. Мужественность для него — это ответственность за девочку через себя самого. Если с отцом что-то случится, Трепа, хоть и знающая, как найти северо-запад и где спрятать сумку на случай экстренного побега, едва ли протянет долго. По крайней мере, так ему кажется. В сказе о ковчеге происходит подмена понятий и место спасителя занимает муж (отец), а не библейский Ной. Действительно, в глазах маленькой девочки папа — знающий, любящий, прощающий и единственный в этом мире бог. Кроме отца она никого и не знает. Сама Трепа страдает от одиночества и невозможности выразить свою гендерную идентичность: ей не хватает кукол и джинсовых курток со стразами, а еще подруг и мамы, которую она сочиняет по рассказам отца. Девочка научилась жить в постапокалипсисе, быть всегда начеку, ориентироваться по мху и даже стоять за себя. Рано или поздно маятник качнется, и уже ей придется взять ответственность за двоих. «Молись, но беги быстрее» — единственная заповедь, возможная в мире после. Девочка может верить если не в отца, то в себя саму и однажды досочинить сказку о лисах, сделав спасительницей Голди.

Сюжетная конструкция у Аффлека — это не путь из точки А в точку B, но набор моментов и пауз между. Повествование похоже на белый стих, где рифмуются пейзажи обесчеловеченной природы и неторопливые диалоги отца и дочери о самых простых и самых важных вещах. Произношение и ритм Аффлек унаследовал от Дэвида Лоури, у которого снялся в «Истории Призрака» (2017). В «Свете моей жизни» такой же фантастический зачин, работающий на притчевую полифонию смыслов. Вирус и последствия заражения остаются на периферии драмы о человеческих взаимоотношениях, показанных с невероятной искренностью, трогательностью, нежностью, серьезностью, ответственностью и человечностью. Аффлек углубляется сразу в две темы: отцовства и мужественности как становления и тему взросления ребенка. Поэтому его фильм — история о двух лисах, которые вместе противостоят угрозам внешнего мира, будь то стихия или человек.