«Сталкер. Чёрная плесень»: галлюциногенная фабрика

Для своего полнометражного режиссёрского дебюта монтажёр и сценарист Джон Пата выбрал крайне непростую тему. В интерьерах заброшенных домов и фабрик разворачивается психологический хоррор о потаённых страхах и вечном чувстве вины. Дмитрий Шаля делится впечатлениями о том, каким получился фильм «Сталкер. Чёрная плесень».

«Сталкер. Чёрная плесень» / Black Mold (2023)

Режиссёр: Джон Пата
Сценарий: Джон Пата
Оператор: Роберт П. Штерн
Продюсеры: Сара Шарп, Дженнифер Шелби, Роберт П. Штерн, Брэтт Хэйс и др.

Брук Конрад (Агнес Олбрайт) и её приятель Таннер (Эндрю Бэйлс) заняты необычным делом — они фотографируют опустевшие дома и ради эффектных кадров постоянно рискуют. Хобби не совсем законное, да и в самих зданиях можно нарваться на кучу неприятностей. Самое очевидное — опасная плесень, обладающая галлюциногенным эффектом, но бывают вещи и похуже.

Однажды фотографы попадают в заброшенную правительственную лабораторию и оказываются в ловушке. На втором этаже секретной фабрики, о которой сложено множество легенд, сталкеры натыкаются на логово бомжа. Скоро появляется и сам сквоттер (Джереми Холм), неприятный и крайне агрессивный бородач с манией преследования. Он совершенно уверен, что Брук и Таннера прислали «они» — видимо, агенты, от которых бродяга и скрывается в здании.

Наступает ночь, и психоделическая плесень начинает делать своё чёрное дело, вытаскивая наружу подростковые страхи, которых у героев полным-полно. Таннер, например, с детства боится огородных пугал и оборотней, а отец Брук застрелился на глазах девятилетней дочери, и уже много лет девушка уверена, что именно она виновата в той смерти. С таким букетом комплексов и фобий переступать порог галлюциногенной фабрики совершенно не стоило.

Режиссёр Джон Пата давно увлекается съёмками заброшенных домов. Все объекты в кадре — настоящие, его фильм смело можно использовать в качестве путеводителя по неликвидной недвижимости штата Иллинойс. Ему аккомпанирует оператор Роберт П. Штерн, для которого важна каждая деталь: камера старается исследовать покинутые жилища как можно подробнее, натыкаясь то на забытые кем-то игрушки, то на сломанный радиоприёмник. Картинка получается далеко не радостной, а эти бесконечные скитания по полуразрушенным строениям тревожат и гипнотизируют одновременно.

В первой части «Чёрной плесени» Джон Пата заманивает зрителя в свой мир, чтобы позже вывалить на него ворох собственных психологических проблем. Режиссёр не скрывает, что снял очень личное кино. Оно навеяно его собственными страхами. Несколько лет назад Пата лечился от затяжной депрессии, так что перед нами — своего рода арт-терапия. С помощью «Чёрной плесени» Пата попытался избавиться от собственных фобий. Он передаёт их по эстафете зрителям, а, заодно, и актёрам.

Последним досталось особенно. Чтобы происходящее на экране выглядело максимально достоверным, Пата часами морозил Агнес Олбрайт и Эндрю Бэйлса в продуваемом всеми ветрами ангаре. Метод сработал: настоящим выглядит не только идущий изо рта пар, но параноидальное состояние — герои всё время находятся на грани нервного срыва, чтобы в финале скатиться в бездну.

Жестокие режиссёрские эксперименты были оценены по достоинству — весь прошлый год фильм путешествовал по тематическим фестивалям, собрав солидный урожай вполне заслуженных наград. Джон Пата — хороший монтажёр, и профессиональный опыт помогает ему в завораживающе продемонстрировать галлюцинации и подменённую реальность. Постановщику удаётся запутать зрителя: до самого конца мы не понимаем, происходит ли это на самом деле или же мы смотрим на мир сумасшедшими глазами Брук или Таннера. Такая игра в безумие оставляет неприятное послевкусие, и временами возникает ощущение, что мы нечаянно присутствуем на психоаналитическом сеансе постороннего человека и случайно узнаем все его постыдные тайны.