«Сандэнс»: трансгендерный переход и ужасы британских восьмидесятых

Фестиваль Sundance всегда был центром, средоточием американского независимого кино, и, само собой, там находилось место и для жанровых картин, сейчас они выделены в секцию Midnight. В этом году RussoRosso удалось пробиться на фестиваль, даром, что проходит он онлайн, и, само собой, особое внимание мы уделяем картинам именно из этой программы. Это третья и последняя часть нашего материала, первая находится здесь, вторая здесь.

«Цензор» / Censor

(реж. Прано Бэйли-Бонд)

Дебют уроженки Уэльса Прано Бэйли-Бонд сразу же погружает зрителя в мрачные британские 80-е, в самый разгул тэтчеровского медиабезумия, когда подпитываемая военной угрозой паранойя полилась на население со всех экранов. По крайней мере, так это видит Бэйли-Бонд. В такой невероятно токсичной среде разворачивается история Энид, чья профессия — цензурировать фильмы ужасов. Она решает, что и в каком количестве вырезать, какую прокатную категорию с учётом всех правок рекомендовать. Она явно не фанатка хорроров, наблюдение за очередной пенетрацией чьей-то трахеи не доставляет ей ни малейшего удовольствия, но тем более ожидаем тот момент, когда потоки пыточного порно наконец-то переполнят сознание несчастной.

Первая ассоциация — это, конечно, «Студия звукозаписи Берберян», благо совпадение здесь не только сюжетное, но и визуальное. И Энид из «Цензора», и Гилдерой из «Студии» не столько сходят с ума, сколько просто очень уж сильно погружаются в материал, который постепенно заполняет мир не только по ту, но и по эту сторону экрана. Разумеется, ни к чему хорошему такое смешение привести не может.

Буквально всё в фильме работает, в первую очередь, на воспроизведение эпохи, во вторую — на нагнетание страха, в третью — это своеобразный метакомментарий по поводу того, чем были хорроры ещё сорок лет назад — бессмысленным и беспощадным потоком насилия, причём зачастую в сторону женщин. Последнее особенно примечательно, ведь за все ключевые моменты — саундтрек, операторская работа, работа художника, само собой, режиссура и сценарий — за все эти пункты в «Цензоре» отвечали именно женщины. Нисколько не натягивая сову на глобус, сплочённой команде удалось создать идеально сбалансированный, как минимум трёхслойный, хоррор, в котором ни одна из составляющих не перетягивает одеяло на себя. Шаблонная фраза «каждый найдёт здесь что-то своё» уместна как никогда. Так и получается, что работа уэльской дебютантки, от которой ничего особо и не ждали, запросто перешагивает через все «лучшие» хорроры 2020-го. Год начинается отлично.

«Все на Всемирную ярмарку» / We’re All Going to the World’s Fair

(реж. Джейн Шонбрюн)

«Все на Всемирную ярмарку» — это второй фильм Джейн Шонбрюн, первый — документалка «Самоиндуцированная галлюцинация» — был впервые показан в 2019 году в Роттердаме и, кажется, так там и остался: ни в свободном, ни в платном доступе картины до сих пор нет. У неё довольно лаконичный синопсис — «это об интернете, оно немножко странное». Этими же словами можно было бы описать и We’re All Going to the World’s Fair.

«Все на Всемирную ярмарку» — это название не только фильма, но и челленджа, в котором участвует главная героиня — девушка по имени Кейси в исполнении Анны Кобб, у которой это первая (и сразу главная) роль в полнометражном кино. Челлендж заключается в том, чтобы, глядя в камеру, трижды проговорить «все на всемирную ярмарку», проколоть себе палец, намазать кровью экран и запустить видео. После этого в теле должны начаться изменения, какие именно — никто заранее не знает.

«Все на Всемирную ярмарку» — это история посетительницы имиджборд, ею же и рассказанная. По признанию Шонбрюн, фильм довольно-таки автобиографичен. Когда-то она и сама писала страшные истории для незнакомцев и мечтала проснуться среди вампиров и сумасшедших. Когда-то и ей писали скрытые маской анонимности тридцатилетние мужики, в сущности, без злого умысла, но всё равно было страшно. Если брать совсем широко, то это фильм о художнике и его взаимодействии с публикой, неизменно жадной до зрелищ, но далеко не всегда благодарной.

Кроме того, «Все на Всемирную ярмарку» — это фильм о дисфории, в частности, о гендерной. Трансгендерные люди уже давно представлены в мировом кино, но ещё никогда, по словам Шонбрюн, эта тема не поднималась теми, кто знаком с ней лучше всех — самими трансгендерными режиссёрами. Хотя главная героиня и не ставит перед собой вопросы гендерной принадлежности, её сексуальная жизнь вообще никак не представлена в фильме, ощущение того, что девушке дискомфортно в своём теле, что с ней что-то очень сильно не так, передано как нельзя удачно. То же можно сказать и о её присутствии в жизни своей семьи, о её жизни в абсолютно реальном, но так и не названном маленьком американском городке, где она будто бы случайно оказалась. В какой-то момент чувство несоответствия внешнего внутреннему будто бы передаётся и зрителю.

Джейн Шонбрюн пока мало известна даже самым пытливым зрителям, но она уже успела приложить руку к «Связанным по жизни» Аарона Шимберга, к «Тукс и Фанни» Альберта Бирни и, наверное, самое популярное (он даже доступен на «Амедиатеке») — к гениальному сериалу HBO «В свободном улёте». Будем надеяться, что со своим первым игровым полным метром Шонбрюн наконец-то пробьёт стену безызвестности.