«Погребальные байки»: I see what you did there

Сэм, молодая женщина из городка Рэйвенс Энд, в поисках работы обращается в местное похоронное бюро, которым заведует старомодный и эксцентричный Монтгомери Дарк. Дарк очень любит поучительные страшные истории, из-за чего собеседование и демонстрация рабочего места превращаются в фестиваль жутких баек, но главный сказ – ещё впереди.

«Погребальные байки» / The Mortuary Collection (2019)
Режиссер: Райан Спинделл
Сценарий: Райан Спинделл
Оператор: Калеб Хейманн, Эли Смолкин
Продюсеры: Райан Спинделл, Клэнси Браун, Кристофер Аллендер, Эллисон Фридман и другие

Режиссер Райан Спинделл – большой поклонник британской Amicus Productions, прославившейся в 60-е и 70-е своими хоррор-альманахами. Среди самых известных работ студии – «Дом ужасов доктора Террора» (1965), «Дом, где стекает кровь» (1970), «Байки из склепа» (1972) и «Байки из могилы» (1973).

Возмужав, Спинделл вполне логично захотел снять собственную хоррор-антологию «Погребальные байки», тем более что этот формат, казалось, совершенно позабыт. Пока постановщик собирался с силами, появились «Кошелек или жизнь» (2007) и «З/Л/О» (2012), а вслед за ними – «Несколько минут после полуночи» (2016), «Монстры Юга» (2015), «Истории призраков» (2017) и прочие хоррор-омнибусы, наглядно свидетельствующие о стабильном пульсе поджанра.

Пусть с годами проект Спинделла потерял свежесть концепции, однако постановщик от мечты не отступился. Он снял короткометражку «Убийства нянь» (2015) и уже с ее помощью нашел нужное финансирование. Также ему удалось заинтересовать ветерана жанра Клэнси Брауна, исполнившего в «Погребальных байках» не только главную роль, но и обязанности продюсера.

Любовно-ностальгическое настроение Спинделл выражает в четырех историях, раскрашенных под 50-е (едкая капелька creature feature), 60-е (колючий выпад бодихоррора в сторону патриархата), 70-е (небольшие эксперименты с психологическим аспектом жанра) и 80-е (переизобретение слэшера) соответственно. Однако похвалы, которых постановщик уже успел удостоиться на прошлогоднем Fantastic Fest, а также лично от Сэма Рэйми, зиждутся вовсе не на работе с формой. Конечно, монтажные выверты, более характерные для комедийных элементов в фильмах нулевых, органично вписаны в нарратив, а уровень стилизации выполнен ровно настолько, насколько это требовалось, чтобы зритель считывал эпоху. И особенно впечатляет внимание к практическим спецэффектам: в ключевых сценах в кадре доминирует именно «простетика».

Но гораздо любопытнее наблюдать за отношением Спинделла к собственному материалу. Он не встает в позу (как Пеше в «Глазах моей матери», 2016), не гонится за аутентичностью атмосферы (как Гейган в «Мы все еще здесь», 2014) и не душит деконструкцией. Помимо искреннего и закаленного интереса к формату в «Байках» из-за каждого угла злыми глазками сверкает антитеза. Причем для постановщика сама конфронтация привлекательнее результата и ответов на вопрос «кто прав?»

Аккуратные планы из британской готики с лязгом сцепляются с клиповым монтажом, «простетика» сражается с CGI-элементами, месседжи из историй впиваются в главную сюжетную линию. Внутри сегментов противопоставление (если не сказать противостояние) лишь усиливается, доходя до ролевых игр с переодеванием. Жертва фетшейминга превращается в авангардного глашатая мачизма, но лишь для того, чтобы через минуту примерить на себя воспетые в кино атрибуты «женственности»: жертвенность и невозможность выбраться из навязанной роли. В третьем сегменте жизнь противопоставляется смерти, а безумие – чистому разуму, однако под давлением сюжета каждое из четырех понятий трансформируется в приговор. Ролевые кульбиты в слэшер-истории – более предсказуемые, но от этого не менее яркие: слэшер – очень консервативный субжанр, и любые изменения в его структуре (будь то роли или даже темп) гораздо заметнее, чем в более эклектичных подвидах хоррора.

Наконец, антитезой пропитаны персонажи. С одной стороны – Монтгомери Дарк, нечто среднее между Питером Кушингом и Верзилой из «Фантазма» (1978), уставшим захватывать планету и превращать людей в злобных миньонов и теперь мирно оказывающим ритуальные услуги. Дополнительные оттенки добавляются Клэнси Брауном, чьи стать и голос неразрывно связаны с безжалостными антагонистами. С другой – Сэм с тихим омутом невинности в глазах, за которым вполне может скрываться тяжелейшее из людских табу. Спинделл долго ломал голову в поисках достойного каста для этой роли, пока его подруга, актриса Констанс Ву, не посоветовала постановщику обратить внимание на Кейтлин Кастер.

Упомянутые карточки и молды склеиваются в один аккуратный альманах, сделанный без позерства и упражненческого удальства, но с искренней любовью к формату и вниманием если не к деталям, то к обстоятельствам и рычагам собственной истории. Этого оказалось достаточно, чтобы впечатлить фестивальную публику и старину Рэйми. Может статься, что и отечественный зритель не станет исключением.