Такие разные сплаттеры. Творческая эволюция Андреаса Шнааса на протяжении 1989-2001 гг
216На протяжении двух десятилетий Андреас Шнаас был одним из ведущих хоррормейкеров Германии. В 1990-е он выпускал в основном сплаттеры, но в 2000-е перешёл на слэшеры и трэш. Благодаря этим, порой по-любительски снятым, но зато искренним в своём бесхитростном садизме картинам Андреас Шнаас получил репутацию самого бескомпромиссного режиссёра ужасов современности. Ныне Андреас Шнаас неактивен, хотя официально не завершал карьеру. Андрей Волков решил вспомнить творчество немецкого режиссёра и попытаться проследить эволюцию его стиля.
Кадр из фильма «Антропофагус 2000»
Немецкая школа ужасов — интересное, но не очень популярное явление в зарубежном кинематографе. Объяснение этому простое — многие «страшные» ленты Германии были созданы в андеграунде и не имели широкой дистрибуции. Цензурные ограничения для картин, выходящих в прокат, сделали невозможными кровавые терзания плоти на большом экране. Редкие кинотеатральные релизы наследовали американским традициям (в качестве примера можно назвать два слэшера рубежа веков — «Флэшбек» и «Бассейн»), зато в полуподпольном сегменте постановщики могли вдоволь испытывать нервы зрителей садистскими сценами насилия.
Немецкий мэтр Андреас Шнаас одним из первых сделал ставку на беспредельную жестокость. Культовым стал его основной злодей — Карл Мясник, словно вобравший в себя зловещий дух национал-социализма. Его фильмы вызывали разную реакцию — от восторгов до неприятия, однако оказали на жанр несомненное влияние.
«Карл Мясник против топора», Karl the Butcher vs Axe, 2010
От хоррор-фаната до режиссёра любительского кино
Будущий enfant terrible немецкого кино появился на свет в Гамбурге 1 апреля 1968 года. Как и многие западные режиссёры, Андреас Шнаас осваивал ремесло в кинотеатрах, где он с упоением созерцал боевики с восточными единоборствами и, конечно, фильмы ужасов.
После прихода к власти в 1949 году в ФРГ правительства Конрада Аденауэра, гражданам гарантировались демократические права и свободы. Однако встал другой вопрос — как не допустить появления новой человеконенавистнической идеологии. В целях защиты молодёжи от вредного контента, цензурировались иностранные фильмы, выходившие в немецкий прокат. Некоторые ленты цензоры ФРГ запрещали (тут показательны попытки легально выпустить в немецкий прокат «Город живых мертвецов» Лючио Фульчи), из прочих вырезали жестокие сцены. Тем не менее многие западные хорроры пользовались популярностью в немецких кинотеатрах. Эти фильмы стали школой для большинства андеграундных хоррормейкеров 1980-х, не кончавших факультетов кино.
«Беспредел», Violent Shit, 1989
Андреас Шнаас с детства воспылал большой любовью к итальянской школе ужасов (особенно он ценил Лючио Фульчи и Джо Д`Амато). Фанатский интерес к жанру вскоре перерос в устойчивую практику, благо у юного Андреаса оказалось подходящее окружение. Например, в первом короткометражном фильме Шнааса «Затравленный», который Андреас снял в возрасте 12-ти лет, за камерой стоял его отец, а жертву двух бандитов играл дедушка. Одного из злодеев режиссёр сыграл сам, что стало своеобразной традицией — в 1990-2000-е Шнаас воплотит на экране не только Карла Мясника, но также антропофага и Никоса.
Юношеские короткометражки были не столько пробой пера, сколько развлечением для Шнааса и его друзей. У них имелись любительская камера и достаточно свободного времени, чтобы организовывать съёмки в своих дворах. На Западе такие игры с 8-мм камерами были распространены на протяжении многих десятилетий, и немалое количество юнцов, воображавших себя режиссёрами, позднее поступали в колледжи, создавали семьи и забывали свои кинематографические опыты в подвалах родительских домов, но для некоторых эти ни к чему не обязывающие забавы становились своеобразным пропуском в кино.
«Беспредел», Violent Shit, 1989
«Violent Shit» — эпатажный дебют Шнааса
Профессиональная карьера Андреаса Шнааса началась во многом случайно. Свой первый полнометражный фильм «Violent Shit» («Беспредел» или «Жестокое насилие») Шнаас первоначально не собирался выпускать в прокат, и лишь в последний момент передумал. Лента, естественно, была сразу запрещена, однако стала хитом видеопроката за границей. Начинающий режиссёр и сам не ожидал такого успеха, однако с тех пор стал планомерно двигаться по тернистой дорожке первопроходца немецкого хоррора. Нужно отметить, что у него были и попутчики — автор дилогии «Некромантик» Йорг Буттгерайт (тяготевший скорее к хоррор-авангарду) и Олаф Иттенбах.
Немецкие критики во многом справедливо ругали низкий кинематографический уровень дебютной ленты Шнааса, однако режиссёр, сам того не ведая, проложил дорогу жутким сплаттерам, в которых зло изображается безо всякого романтического ореола. Стандартная фабула «насилие ради насилия» соединялась с мрачной атмосферой. Злодеи оказывались не просто преступниками, но подобием зверей, лишённых элементарных человеческих взглядов, и этим вызывали ужас и отвращение. Таков и Карл Мясник, впервые появившийся в дебюте Андреаса Шнааса.
В ленте немецкого охальника намеренно нет связного сюжета. «Violent Shit» на 90% состоит из сцен насилия, словно постановщик собрал свой сплаттер из разрозненных эпизодов убийств. Завязкой ленты служит умерщвление матери Карлом Мясником, в результате чего убийца на долгие годы угодил в психиатрическую клинику, откуда сбежал в 1970-е при перевозке в другое учреждение, как бы повторяя судьбу Майкла Майерса из «Хэллоуина». Дальнейшие эпизоды представляют собой череду преступлений в лесу с сюрреалистическим финалом.
«Беспредел 2», Violent Shit II, 1992
Вопреки непрофессионализму создателей, дебютная лента Андреаса Шнааса вышла на удивление атмосферной, чему способствуют как мрачный закадровый эмбиент, так и многочисленные сцены не в фокусе и странные ракурсы камеры. Фильм как будто снят с точки зрения невольного наблюдателя, невидимого спутника безумного Карла Мясника, пребывающего в шоке от преступлений компаньона. «Violent Shit» воспринимается логическим завершением попытки Уильяма Лустига показать мир глазами маньяка («Маньяк», 1980). Реальность предстаёт визуализацией неуёмной тяги к насилию и безумных образов, в которых стирается грань между богом и дьяволом (финальное видение распятого в лесу Христа).
Возможно, сам того не желая, Андреас Шнаас даёт свой ответ на «проклятый» немецкий вопрос второй половины XX века: как оказался возможным такой варварский политический строй в цивилизованной стране? Отсутствие должного сопротивления сделало зло более наглым. Неслучайно в фильме Шнааса нет ни полицейского расследования, ни сопротивляющихся жертв: воля безумного маньяка полностью доминирует на экране.
Сверхъестественное рождение сына Карла Мясника неожиданно смыкается с выводами «Змеиного яйца» Ингмара Бергмана. Опыты безумного доктора Вергеруса скоро будут продолжены на материале целой страны. Он — обычный маньяк, но когда-нибудь станет национальным героем. Так и безумный Карл Мясник не просто отнял жизнь у нескольких человек, но стал, подобно Гитлеру, основателем идеологии абсолютного зла, где причинение страданий не средство, но цель. В последующих сиквелах «Violent Shit» аналогия с относительно недавним нацистским прошлым станет более явной.
«Зомби 90-х: Экстремальная эпидемия», Zombie ’90: Extreme Pestilence, 1991
Хорроры Андреаса Шнааса 1990-х
После неожиданного успеха своего дебютного полнометражного хоррора, Андреас Шнаас решил прервать франшизу о Карле Мяснике, обратившись к другому любимому с детства сюжету — зомби. Его лента «Зомби 90-х: Экстремальная эпидемия» вышла в свет в 1991 году и не стала событием в жанре. Несмотря на возросший профессионализм съёмочной команды Шнааса, второй фильм немца-провокатора кажется шагом назад. Насилия по-прежнему достаточно (а постановщик наслаждается очередной злодейской ролью зомби), но новый хоррор кажется лишь набором штампов западных зомби-картин.
В ленте Шнааса немало перекличек с антимилитаристским хоррором Джорджа Ромеро «День мертвецов» (1985). Но если у американского мастера на высоком уровне не только спецэффекты, но и сценарий, то у Шнааса сюжет очень расплывчат и снова фактически состоит из разрозненных сцен случайных нападений зомби. Эффекта присутствия, как и в случае с дебютом, не возникает — слишком ощутимо стремление сделать так же, как в американском кино, но добавить больше сцен откровенного насилия. Возможно, по этой причине в следующем году режиссёр решил вернуться к «Violent Shit».
Главным героем продолжения франшизы о Карле Мяснике становится сын маньяка, названный именем отца. Он живёт в лесу вместе с любовницей отца и считает ту матерью. Основная линия сюжета обрамлена расследованием немецкого репортёра Пола Гласа, усматривающего связь между современными убийствами и преступлениями Карла Мясника-старшего в далёких 1970-х. Возросший бюджет позволил Шнаасу существенно расширить географию. Кульминацией насилия становится массовый расстрел людей в порно-кинотеатре.
«Зомби 90-х: Экстремальная эпидемия», Zombie ’90: Extreme Pestilence, 1991
Андреас Шнаас продолжил и усилил аналогии с нацизмом. В сиквеле появились зачатки идеологии: по приказанию любовницы отца, Карл Мясник жестоко убивает тех, кто, по их мнению, отличается безнравственным поведением. Так и нацистская идеология ставила во главу угла своеобразно понимаемые традиционные ценности, и даже Холокост оправдывался мнимой безнравственностью евреев. Продолжение «Violent Shit» вновь снискало популярность в Великобритании и США, и Шнаас превратился в восходящую звезду беспредельного хоррора и несколько лет почивал на лаврах.
Четвёртый фильм режиссёра, «Кубок крови», вышел в свет в 1996 году и вновь представляет собой попытку разнообразить репертуар. На этот раз постановщик взялся за мистический сюжет о проклятом артефакте, который роковым образом меняет жизнь каждого, к кому попадает. Тема проклятий встречалась в немецком кино периода экспрессионизма («Страх» Роберта Вине, «Голем» Карла Бёзе и Пауля Вегенера), однако Шнаас не сумел грамотно выстроить повествование. Как и в случае с «Зомби 90-х», концепция «Кубка крови» расплывчата и невнятна. Обилие эротики вовсе не повышает градус напряжения, а скорее заставляет сожалеть, что большую её часть режиссёр не оставил на полу монтажной. Возможно, тогда бы сама история не терялась за каскадом бессмысленных и неэффектных сцен.
«Кубок крови», Goblet of Gore, 1996
На заре миллениума – хорроры Шнааса 1999 года
«Преисподняя зомби», третья часть франшизы о Карле Мяснике, после провального «Кубка крови» стала глотком свежего воздуха и демонстрацией эволюции постановщика. Художественный уровень триквела практически не уступает многим более дорогим жанровым образцам. Отец и сын, оба Карлы и оба жестокие убийцы, теперь правят удалённым от цивилизации островом. Именно туда, заблудившись в тумане, приплывает компания друзей. Мясника-старшего играет давний соратник Шнааса, актёр и композитор Марк Тринкхаус, а младшего — сам режиссёр.
Триквел — в меньшей степени сплаттер (хотя кровавые сцены присутствуют и здесь) и в большей степени боевик с сильным оттенком трэша. «Преисподняя зомби» — как бы прообраз будущих чёрно-юморных картин Шнааса («Никос», «Без цензуры», «Карл Мясник против Секиры»). К тому же режиссёр наконец-то отдал дань своему давнему увлечению фильмами с восточными единоборствами — в сюжете присутствуют поединки с ниндзя.
«Преисподняя зомби», Violent Shit III: Infantry of Doom, 1999
Мастера боевых искусств, два жестоких маньяка и куча вооружённых наёмников — кого же ещё не хватает, чтобы получился хороший трэш? Точно, безумного учёного. Доктор Сениус, откровенно замаскированный под Гитлера, делает идеальных солдат-киборгов на основе человеческих тел. Этот мотив наиболее явно отсылает к нацизму. Доктор Сениус мечтает сотворить непобедимую армию зомби для двух Карлов Мясников, с помощью которой они начнут захватывать мир.
Несмотря на немалое количество трэш-юмора (комичны как доктор Сениус, так и главный телохранитель старшего Карла, пародия на Джейсона Вурхеса), Шнаас изображает основных злодеев вполне серьёзно. Отец и сын Карлы Мясники одержимы насилием и не щадят даже собственных людей. Битва добра и зла на отдалённом острове метафорически пересказывает ход Второй Мировой войны, а потому завершается предсказуемым финалом.
«Преисподняя зомби», ставшая лучшей работой Шнааса за все 1990-е, была снята им ещё в 1993-м, впервые за пределами родного Гамбурга, но из-за проблем с дистрибуцией вышла лишь в марте 1999 года. По иронии судьбы, месяц спустя режиссёр выпустил свой худший фильм — «Антропофаг-2000».
«Преисподняя зомби», Violent Shit III: Infantry of Doom, 1999
Андреас Шнаас очень любил культовый оригинал Джо Д`Амато, вышедший на экраны в августе 1980-го. Оригинал имел неоднократные проблемы с цензурой, но, тем не менее, заслужил хорошие отзывы критиков и зрителей. Главным достоинством итальянского фильма была атмосфера. Фильм начинался с пасторальных пейзажей греческого острова, и к финалу превращался в жуткий слэшер. Апофеозом ужаса была превосходная по саспенсу сцена медленного приближения к главной героине безумного антропофага по винтовой лестнице, под тревожную музыку Марчелло Джомбини.
Зрители, знающие Шнааса по предыдущим работам, заранее не ожидали плотной мрачной атмосферы. Однако то, что сделал режиссёр с «Антропофагом», иначе как издевательством назвать нельзя. Сюжет ремейка в общем и целом повторяет оригинал, однако почти каждая сцена фильма Шнааса — верх безвкусицы. После качественного трэшового юмора «Преисподней зомби» остаётся сожалеть, что постановщик не решился переосмыслить оригинал в чёрно-юморном ключе. Возможно, тогда зритель был бы свободен от неизбежных сравнений с фильмом Джо Д`Амато. Самонадеянный немец захотел посоревноваться с маэстро Д`Амато в саспенсе и ожидаемо потерпел провал. Создание тревожного ожидания требует тонких кинематографических инструментов, но всё, что Шнаас сумел предложить зрителю — грубые муляжи трупов, плохую актёрскую игру и совершенно неуместные физиологические сцены.
«Антропофагус 2000», Anthropophagous 2000, 1999
«Демониум» — эстетский итальянский триллер
Спустя два года после провального ремейка «Антропофага», Андреас Шнаас сумел получить хороший бюджет у европейских продюсеров (больше двух миллионов долларов) и снял в старинном итальянском замке причудливый триллер «Демониум». Он повествует о борьбе жадных родственников за некий элексир, изобретённый химиком Арнольдом Бергером. При правильной дозировке это вещество является лекарством от всех болезней, а значит стоит больших денег, однако если дозировка неверная, то элексир превращает людей в некое подобие сомнамбул.
«Демониум» стал началом плодотворного сотрудничества Андреаса Шнааса с американским сценаристом и продюсером Тедом Гейганом, сумевшим поработать и с другими представителями немецкого хоррор-андеграунда (Тимо Розе, Фрэнк В. Монтаж). Благодаря усилиям Гейгана (впрочем, над сценарием работала и жена режиссёра Соня Шнаас) «Демониум» приобрёл то, чего всегда недоставало фильмам Шнааса — хорошую драматургию. Характеры героев выпукло обрисованы, так что зритель вскоре убедится, что практически все они имели причины не любить Бергера. С одной стороны, он был выдающийся учёным, а с другой — проводил над людьми этически сомнительные опыты.
В начале 2000-х, под влиянием нарративных экспериментов Роберта Олтмена и Квентина Тарантино, реверсивный ход событий прочно вошёл в кинематографическую моду. В разных странах вышли «Помни» и «Необратимость». Не стал исключением и «Демониум». Режиссёр рисковал, начиная повествование с финала, но знание «кто убийца» не лишило «Демониум» интриги. Как и в фильмах Олтмена, Шнаас и Гейган большое внимание уделяют второстепенным героям, отодвигая парочку убийц на задний план. Конец заранее известен зрителю, зато непонятно каким образом они воплотили в жизнь свой хитрый план, обыграв многочисленных конкурентов.
Demonium, 2001
Существенно уменьшив уровень насилия, Андреас Шнаас создал, можно сказать, коллективный портрет итальянского высшего общества, одержимого демонами не меньше, чем предшествующие злодеи режиссёра. Пусть живут персонажи «Демониума» не в лесу, а в комфортных домах, однако ради наживы готовы презреть все моральные нормы, по жестокости не сильно уступая Карлу Мяснику.
Сняв «Демониум», режиссёр доказал недоброжелателям, что способен работать с большим бюджетом и сложной композицией. При помощи оператора Клеменса Блэя, режиссёр сумел передать атмосферу старинного замка, за просторными комнатами и широкими лестницами которого скрываются мрачные тайны. Интересен и приём вирированных флэшбеков, при помощи которого Шнаас показывает короткие сценки из прошлого героев. Эти вспышки из прошлого усиливают напряжение и меняют представление зрителя о характерах персонажей.
После такой профессиональной работы было бы странно возвращаться к эстетике полулюбительских сплаттеров 1990-х. Шнаас и не вернулся. Он поставил в 2003 году слэшер «Никос», где своеобразно переосмыслил свою франшизу «Violent Shit», перенеся действие в США (злодея, естественно, режиссёр воплотил сам). А в 2008 году Андреас Шнаас вновь обратился к зомби-хоррору. Его «Не будите мёртвых» удачно соединяют приёмы слэшера и оккультной мистики, а также содержат немалое количество эротики, ведь почти все гости очередного старинного замка — женщины.
