Барбара Крэмптон — о Лавкрафте, Де Пальме и любимых хоррорах

Культовая актриса Барбара Крэмптон дебютировала в «Подставном теле» (1984) Брайана Де Пальмы, а затем играла в фильмах Стюарта Гордона и стала одной из самых ярких королев крика.

Руслан Ахметов: Чем вам запомнилась работа с Брайаном Де Пальмой? В книге Питера Бискинда «Беспечные ездоки, бешеные быки» он представлен непростым в общении человеком.

Барбара Крэмптон: Мне очень понравилось с ним работать, несмотря на то что в фильме всего одна сцена с моим участием. Сначала предполагалось, что я сыграю еще в двух сценах, причем с диалогами. Но буквально в ночь перед съемками мне позвонили и сказали, что их снимать не будут, а еще спросили, вообще интересует ли меня роль в таком случае. Поскольку это был де Пальма, да еще и на пике своей карьеры, я ответила «да». Я помню Брайана очень чутким и заботливым — мы много раз репетировали сцену с моим участием, прежде чем получилось как надо. Все благодаря его руководству. Это был чудесный опыт.

Р. А.: Вы просто блестяще выглядите в финальной сцене «Извне» (1986) — в выражении глаз виден совершенно разбитый рассудок, прямо как у героини «Техасской резни бензопилой» (1974). Какой ролью в известных фильмах Стюарта Гордона вы гордитесь больше: в «Реаниматоре» (1985) или в «Извне»?

Б. К.: Несмотря на то что «Реаниматора» воспринимают как ключевой фильм в карьере Стюарта, я больше люблю «Извне». Там я играю доктора, который сначала предстает в образе роковой женщины, а затем превращается в полноценного героя, которого засасывает в водоворот происходящего вокруг безумия. Когда выходил фильм, у всех на устах были Линда Хэмилтон из «Терминатора» и Сигурни Уивер из «Чужих». Обе играли типичные мужские роли — сильных и суровых. Я же горжусь, что смогла одновременно выразить женственность и, так сказать, вписаться в тренд… Ну, почти. Для моей героини платой за это стало безумие, которое изначально не было прописано в сценарии «Извне».

Барбара Крэмптон в «Извне»

Р. А.: Подавленная сексуальность, по-моему, важная часть лавкрафтианских мифов. Гордон, несомненно, блестяще переносит прозу Лавкрафта на экран, добавляя к оригинальному миру ярко выраженную сексуальность и юмор. Во время съемок «Реаниматора» вам не казалось, что этот подход разрушит фирменную лавкрафтианскую атмосферу?

Б. К.: Мне кажется, Лавкрафт был известен своим страхом перед неизвестным и тем, что был склонен подавлять эмоции. Женских героев в его прозе не слишком-то много. Стюарт и сценарист Деннис Паоли взяли за основу рассказы Лавкрафта, но прописали персонажей так, чтобы они гармонично смотрелись уже в рамках переработанного сюжета. Возможно, тягу к запретным желаниям и сексуальность они почерпнули у Лавкрафта интуитивно, но они определенно следовали своему авторскому видению.

Барбара Крэмптон в «Мы все еще здесь» (2015)

Р. А.: Какой из фильмов Гордона, по вашему мнению, недооценен?

Б. К.: Из всех его картин, в которых я не принимала участия, мне больше всего нравится «Дагон» (2001). Он хорош странной атмосферой и к тому же здорово снят. По-моему, Стюарт там отлично передает ощущение страха и беспомощности перед лицом ужаса — и это именно то, чего добивался своим творчеством Лавкрафт.

Р. А.: А можете назвать десятку ваших любимых фильмов ужасов?

Б. К.: Конечно. Это «Техасская резня бензопилой» (1974), «Сияние» (1980), «Нечто» (1982), «Ребенок Розмари» (1968), «Психо» (1960), «Подмена» (1980), «Ночь живых мертвецов» (1968), «Глаза без лица» (1960), «Логово дьявола» (1963) и «Впусти меня» (2008).