«Террор»: По эту сторону от «Твин Пикса»

Никита Лаврецкий Май 26, 2018 1148

Завершился первый сезон сериала «Террор». Самое время подвести черту под его выдающимися жанровыми достижениями.

Холодным летом 1845 года два передовых английских корабля отправляются в лабиринт из канадских фьордов и льдов, чтобы попытаться практически вслепую пройти через легендарный Северо-Западный проход из Атлантического океана в Тихий. Кораблем «Эребус» управляет тщеславный экстраверт сэр Джон Франклин, «Террором» — замкнутый алкоголик Франсис Крозье. С самой первой сцены, задолго до того, как в кадре начнут действовать таинственные сверхъестественные силы и абсолютная человеческая жестокость, зрителю становится очевидно, что он смотрит далеко не плоский публицистический пересказ реальных событий: зловещая атональная электроника покойного композитора Маркуса Фьеллстрома буквально заглушает диалог героев и обволакивает кадры атмосферой нечеловеческого холода.

Существует ли настоящий телевизионный ужас по эту сторону от «Твин Пикса» и его БОБа? Смотря что понимать под ужасом. Из-за хронометража и, соответственно, возросшей подробности повествования большинство современных сериалов не способно ограничиться только лишь короткими взглядами на объект страха и избежать его дотошной расшифровки, а значит, нутряной, интуитивный ужас сериалам доступен чрезвычайно редко. «Террор» здесь, в общем-то, не исключение. Другое дело — ужас экзистенциальный. С ним шоу лбами сталкивает своих героев во все те моменты, когда даже подробность рассказа не помогает докопаться до рациональных мотиваций и убедительно объяснить непрекращающиеся на экране странности.

Сериалы выходят регулярно, двигаются медленно и сфокусированы на том, чтобы влюблять зрителей в своих героев. В отличие от фильмов ужасов, сериалы — это зона комфорта: и «Твин Пикс», и «Террор». Поделенные на серии равной длины и часто равной драматургической структуры истории — что это, если не упорядоченный хаос? Достижение «Террора» как раз и состоит в том, что он выворачивает наизнанку эту иллюзию комфорта и упорядоченности. В какой-то момент мир вокруг героев начинает меняться стремительно и бесповоротно в сторону ада, а хаос становится основной движущей силой повествования. Один случайный поворот не туда — и корабли замерзают во льдах на два лета подряд; ошибка на производстве консервов — и команда страдает от неизвестной никому болезни; чуть большая, чем минимально необходимо, вера в людей — и полная свобода действий достается местному гаденькому психопату (кстати, состоящему в числе самых правдивых психопатов в кино за последние N лет).

Со стороны может показаться, что «Террор» — это очередное выступление на заезженной территории сурвайвл-хоррора с клишированным посылом, мол, настоящий монстр — это не монстр, а люди, попавшие в кошмарные обстоятельства. Местное чудовище, отрисованное в графике поздних нулевых, действительно выглядит очень уж недраматично и даже как-то повседневно вписанным в историю. Зато и в скучной мизантропии создателей обвинить не удастся: красота и величие этой истории заключаются в том, что настоящее благородство существует даже посреди ледяной пустыни, и человеческий дух упорно и болезненно противостоит хаосу, пусть даже и неизбежно ломается в самом конце.