Краткая история индонезийского хоррора: прошлое и современность
115Последнее время на больших экранах всё чаще появляется индонезийский хоррор. Бывает так, что в один отдельно взятый четверг в российский прокат параллельно может выходить две жанровых картины этой страны. Андрей Волков и Артём Петров через самые важные киноленты рассказывают историю фильмов ужасов родом из Индонезии.
Кадр из фильма «Дара»
Азиатская хоррор-школа прочно вышла на авансцену в 1980-е и с тех пор не теряет популярности. Это неудивительно, поскольку, начиная с контркультурной революции (1960 – 1970-е), западные зрители, насытившись европейским кинематографом, стали подыскивать гурманские киноблюда в азиатском регионе.
Индонезийские хорроры в последние пятнадцать лет пользуются стабильной популярностью. Как в целом для азиатских фильмов ужасов, для индонезийских страшных лент характерно обращение режиссёров к национальному фольклору, а также религиозные мотивы. Особенность Индонезии заключается в том, что, наряду с Турцией, это редкий пример светской исламской страны. Снижение общественной роли религии позволило индонезийскому хоррору развиваться более-менее свободно. Между тем, демонстрация обнаженной натуры до сих пор нежелательна, поэтому в индонезийском кинематографе слабо представлен слэшер, а фильмов серии «woman in prison» не было вовсе, ведь этот поджанр эксплуатационного кинематографа немыслим без голых девиц.
За крайне редким исключением (драмы Усмара Исмаила), до конца 1970-х индонезийцы создавали ленты для местного рынка. Многие из них ныне лежат в киноархивах, иные потеряны за давностью лет, поэтому сказать, когда именно в Индонезии был снят первый хоррор весьма затруднительно. Расцвет жанрового кино пришелся на 1980-е, тогда же о феномене индонезийского хоррора заговорили на Западе. Индонезийским режиссёрам удавалось сочетать местный фольклор с западным влиянием, так что даже пересъёмки голливудских блокбастеров («Леди-терминатор») приобретали особый национальный колорит. В этой статье-подборке мы кратко рассмотрим несколько хорроров, которые, имеют свои особенности и, безусловно, заслуживают просмотра.
Ранние индонезийские фильмы ужасов
Постер фильма «Рождённый в могиле»
Одним из первых доступных широкому зрителю примеров страшного индонезийского кино является фильм Авалудина и Али Шахаба «Рождённый в могиле» (1972). Спустя тридцать пять лет эту ленту переснял Фредди Лингга.
Картина Авалудина и Шахаба внешне имеет старый как мир сюжет о двух непохожих сестрах, одна из которых добрая, а вторая — почти сам дьявол. На уровне подтекста лента работает иначе. Повествование оборачивается притчей, где на примере притеснения жителей деревни Чиганьяр коварной колдуньей Дхорой (Мике Виджая) рассказывается судьба самой Индонезии, долгое время бывшей колонией Нидерландов. Эпизод убийства ведьмой собственных родителей, владельцев плантации, метафорически отсылает зрителя к фактам индонезийской истории, когда империя Маджапахит была разрушена проникновением европейских колонизаторов. С одной стороны, иноземцы способствовали экономическому росту региона, а с другой — откровенно использовали местных жителей для производства пряностей. Вот и Дхора планирует извести свою сестру Лилу (Суззанна), чтобы претендовать на все семейное состояние, но в итоге навлекает на себя рок.
Если в первой половине ленты повествование балансирует на грани социальной драмы и хоррора, то во второй половине мистика окончательно поглощает ростки реализма. Зловещий призрак из могилы преследует Дхору, словно тень отца Гамлета, напоминая ей о близящейся расплате. Социальная проблематика позднее почти исчезнет из индонезийских хорроров, но мотив «зова могилы», возмездия за причинённое зло будет встречаться чуть ли не в каждом втором представителе индонезийской школы ужасов.
К сожалению, с картиной «Рождённый в могиле» связан трагический эпизод двойного убийства в Риау. Совершивший злодеяние преступник утверждал, что на насилие его подвиг фильм Авалудина и Шахаба. Возможно, по этой причине картина, несмотря на необычный сюжет, не получила западной дистрибуции и была забыта на долгие годы.
Кадр из фильма «Искушение демонической женщины»
В 1978 году на экраны вышла лента Ачкила Анвари «Искушение демонической женщины». Наибольшую известность Анвари получил в середине 1980-х, выступив постановщиком боевика с местной звездой Барри Примой «Кровавая месть». В 1990-м он даже дослужился до постановки экшена с Синтией Ротрок «Ангел ярости», где ему удалось создать напряжённый мрачный боевик из простого полицейского сюжета.
Хоррор Анвари «Искушение демонической женщины» не переведён на русский язык, хотя хорошо известен среди поклонников азиатских страшных лент. Картину можно воспринять как своеобразный пролог к самому титулованному индонезийскому хоррору 1980-х «Мистика на Бали». Тут тоже будут вампирская голова со свисающими внутренностями, коварная ведьма и красочное противоборство с ней. Так как картина создавалась для местного проката, Анвари насытил действие безумными образами (юродивый маг заставляет главную героиню съесть личинок в обмен на помощь с ведьмой), специфическим азиатским юмором, основанном на преувеличенном комиковании, и религиозным подтекстом.
Постер фильма «Первобытные»
Если верить скрупулёзному в отношении дат сайту культового кино Cinema Oscuro, «Первобытные» Сисворо Гаутама Путры, в дальнейшем автора культовой ленты «Рабы сатаны», вышли в свет в том же 1978 году. Как гласит легенда, Путра принимал участие в создании каннибальского хоррора Руджеро Деодато «Ад каннибалов 3» (Ultimo mondo cannibale), съёмки которого проходили в Индонезии в 1977 году, и загорелся идеей снять нечто подобное. Через год индонезиец выпустил в свет собственную версию каннибальского сюжета, который он попытался продать в международный прокат, что получилось лишь два года спустя (премьера прошла в ФРГ).
Лента Путры вышла куда менее жестокой, чем картина Деодато. И, как уже говорилось, в индонезийских лентах, особенно той поры, было негласное табу на эротические сцены, поэтому про обнажённые тела можно забыть. Мастерство, которое Сисворо Гаутама Путра проявил впоследствии в «Рабах сатаны», в «Первобытных» ещё не слишком заметно — лента проигрывает картине Деодато по атмосфере и проработке сюжета. Достаточно сказать, что каннибализм присутствует только в диалогах, и даже типичные для итальянских каннибальских лент сцены насилия над животными являются в основном нарезкой из различных документалок, возможно, авторства режиссёров «мондо». Однако «Первобытные» всё равно интересны: и как ранний образец — ещё не совсем уверенный — индонезийского хоррора, и как редкий пример каннибальского фильма, снятого за пределами Италии.
Индонезийский хоррор 1980-х
В начале 1980-х в Индонезии были выпущены своеобразные хорроры десятилетия — «Королева чёрной магии», «Мистика на Бали» и «Рабы сатаны». Все три ленты хорошо известны на Западе и до сих пор переиздаются на DVD.
Постер фильма «Королева чёрной магии»
Относительно выходных данных картины Лилиёка Суджио «Королева чёрной магии» сведения разнятся. Одни источники утверждают, что фильм был снят ещё в 1979 году, другие — в 1981-м. Ввиду отрезанности Индонезии тех лет от мирового кинорынка установить даты создания многих фильмов можно лишь приблизительно.
Лилиёк Суджио на момент съёмок «Королевы чёрной магии» был ветераном индонезийского кино и успел поработать во многих жанрах. В режиссуре он дебютировал в 1954 году, когда индонезийский кинематограф в основном использовался для политической пропаганды. «Королева чёрной магии» была вдохновлена не столько самим романом Стивена Кинга «Кэрри», сколько его экранизацией Брайана Де Пальмы. Однако к чести Лилиёка Суджио, постановщик не пытался адаптировать американский хоррор для индонезийского зрителя. Он скорее наполнял остов западного триллера о мести за буллинг национальным колоритом.
Из-за оговора бывшего жениха, суеверные жители причиняют зло деревенской девушке Мурни (Суззанна). Однако она выжила и под руководством таинственного отшельника (В. Д. Мохтар) стала обучаться чёрной магии, движимая желанием мести. Во многих азиатских хоррорах месть интерпретируется как возмездие самой судьбы за причиняемое зло, и картина Лилиёка Суджио не исключение. Виновен не только бывший жених Мурни, желавший устранить преграду (свою бывшую невесту) на пути к браку с дочерью богатого человека. Виноваты и соседи, которые, не разобравшись, обвинили в колдовстве невинную Мурни. Ирония в том, что для осуществления мести девушка действительно стала могущественной ведьмой, то есть суеверные жители, сами того не ведая, осуществили самосбывающееся пророчество.
«Королева чёрной магии» выделяется не только мрачной атмосферой (особенно впечатляют ночные съёмки), но также аттракционным насилием, когда каждая последующая смерть изобретательнее предыдущей. Апогеем безумия стала сцена лишения жениха Мурни головы, которая потом превратилась в леяка, вампирического монстра, предстающего в виде головы со свисающими внутренностями, и стала нападать на жителей деревни.
Кадр из фильма «Мистика на Бали»
«Мистика на Бали» Эйч Тьют Джалила получила наибольшее признание у зарубежных зрителей и критиков и стала своеобразной визитной карточкой индонезийской школы ужасов. Картина имеет неплохой рейтинг на IMDb (почти 6) и регулярно входит в списки лучших индонезийских хорроров.
Постановщик не тратил время на долгие прелюдии, сразу погрузив зрителя в экзотический мир чёрной магии. Главную героиню Кэти сыграла немецкая туристка Илона Агата Бастиан, которая ни до, ни после в кино не снималась. Однако отсутствие опыта и актёрских способностей вовсе не помешало Бастиан убедительно смотреться в образе Кэти. Режиссёр при помощи умелого монтажа сам подсказывал зрителю, какие эмоции испытывает его героиня (так называемый эффект Кулешова). Оправданно это было и с сюжетной стороны. Мало того, что Кэти тоже туристка, так она довольно быстро оказывается под контролем могущественной ведьмы (Синтия Дебби Деви), желающей вернуть молодость за счет жизненных сил других людей. В итоге, режиссёр получил для зарубежного проката западное лицо в кадре, а отсутствие актёрских данных восполнил тем, что сделал персонажа Бастиан своеобразной сомнамбулой.
«Мистика на Бали» запомнилась западным зрителям прекрасным сочетанием элементов боди-хоррора, впечатляющей демонстрацией дьявольских существ и фэнтезийными мотивами. В западном кинематографе всегда были популярны картины со спецэффектами, а Азию воспринимали как таинственный мир со своими особыми законами (примером чему хотя бы финальный фильм Дэвида Лина «Поездка в Индию»). «Мистика на Бали» вполне удовлетворяла спрос зарубежного зрителя на экзотику, где национальный фольклор не выходит на первое место, дабы не отпугнуть незнакомого с культурой острова Бали зрителя. Наоборот, фольклорные элементы тесно переплетены с вполне понятным любому зрителю сюжетом борьбы отважного главного героя с могущественной ведьмой за душу своей девушки.
Кадр из фильма «Раб Сатаны»
«Раб Сатаны» представляет собой вершинное достижение Сисворо Гаутама Путры. Неудивительно, что такой мастер хоррора, как Джоко Анвар захотел стать режиссёром именно после просмотра этой ленты. Он же в 2017 году снял ремейк «Заклятье: Слуги сатаны».
Путра пошел противоположным путём, нежели Лилиёк Суджио и Эйч Тьют Джалил. «Раб Сатаны» — камерная неторопливая история об одной богатой семье, которую после смерти матери стали посещать разного рода духи. Отдалённо картина может напомнить «Астрал» Джеймса Вана. Благодаря своей насмотренности, Ван действительно мог процитировать классическую ленту Путры.
Сисворо Гаутама Путра отказался от демонстрации спецэффектов (они будут лишь в последней трети) в пользу мистической атмосферы. Тьма вокруг семейства Мунарто постепенно густеет, так что сверхъестественное зло вторгается в реальный мир, сея смерть и разрушения. Драматизм ситуации усугубляет мотив смерти матери семейства. Известно, что демонов привлекает горе, ибо отрицательные эмоции уводят человека от бога.
«Раб Сатаны» в хорошем смысле популяризирует традиционные ценности. Живописуя борьбу отдельно взятой семьи с адскими силами, Путра говорит о значении семьи в традиционном обществе, о любви, дающей защиту перед жизненными трудностями, и, конечно, о боге. Киноленту Путры нередко критикуют за религиозный подтекст, однако если зрителей не смущает оный в «Изгоняющем дьявола» Уильяма Фридкина, то тем более странно удивляться религиозным мотивам в хорроре из мусульманской страны. Главное, что режиссёр знает меру и не превращает свой фильм в средство пропаганды религиозных идей. Скорее религиозный подтекст работает на усиление центральной темы треснувших семейных отношений.
Французский постер фильма «Постель Сатаны»
«Постель Сатаны» стал вторым хоррором Эйч Тьют Джалила после «Мистики на Бали». По некоторым сведениям, картина была снята ещё в 1983 году, и якобы именно ей вдохновлялся Уэс Крэйвен при создании «Кошмара на улице Вязов». Но этот факт вызывает сомнения, поскольку лента содержит не только схожий образ убийцы из снов, но и похожие эпизоды, вроде переснятой точь-в-точь сцены убийства девушки в спальне. Зная интерес индонезийских режиссёров к производству рип-оффов, можно предположить, что Тьют Джалил всё же снял свою работу позже (1986) и просто адаптировал «Кошмар на улице Вязов» для индонезийской аудитории.
Главное отличие картины Джалила от американского оригинала — убийца из снов вовсе не маньяк, а призрак богатого голландца, убитого, надо думать, революционерами (вспомним, что Индонезия была колонией Нидерландов). Спецэффекты значительно уступают картине Крэйвена, однако актёры старательно играют, пусть и не всегда дотягивают до своих заокеанских коллег. В этой картине, пусть и на более примитивном уровне, воспроизводятся темы «Рождённого в могиле» и «Раба сатаны» — инфернальные силы из глубины веков вторгаются в жизнь секулярного общества, как бы наказывая за забвение собственной истории.
Судя по присутствию в кадре католического священника, авторы планировали эту картину продать за границу. Однако это так и не произошло, и фильм долгое время был малоизвестен за пределами Индонезии. Режиссёр потрудился создать мрачный визуальный ряд (не менее половины сцен происходят ночью) и украсить ленту элементами магии, словно продолжая традиции «Мистики на Бали». Объективно «Постель Сатаны» уступает предыдущему хоррору Джалила, но, благодаря фольклорному переосмыслению сюжета «Кошмара на улице Вязов», представляет несомненный интерес. К призраку из снов авторы добавили религиозный подтекст и тему семейных взаимоотношений.
Сложные 90-е
В 1998 году произошла отставка президента Сухарто, тем самым ознаменовав окончание так называемого Нового Порядка. Вместе с падением авторитарного режима последовали конституционные реформы, создавшие достаточную правовую структуру для реформирования политической системы. И хотя процесс демократизации протекал медленно, кинематографисты Индонезии почувствовали, что теперь могут более свободно говорить на запретные темы, включающие вопросы секса, религии или расы. Но затем возникла другая проблема. Появление в прокате иностранных фильмов в начале 90-х, рост пиратства и кабельного ТВ нанесли серьёзный ущерб кинематографу страны. Зрители отдавали предпочтение просмотру второсортных мелодрам или телесериалов по телевизору, а не походу в кинотеатры.
В течение следующей четверти века стояла задача вернуть зрительский интерес к отечественному кинематографу. В начале 10-х годов произошло увеличение налога на прокат иностранных картин, и они перестали выходить в индонезийских кинотеатрах. Чтобы заполнить образовавшуюся нишу, кинематографисты стали активно снимать собственное кино, зачастую ориентируясь на скорость производства и количество вместо качества. На конвейер был поставлен поток фильмов категории B не только для отечественного, но и для мирового проката и зарубежных стриминговых сервисов.
Конечно, на рынке появлялись не только низкопробные картины. Зрителю представили обширный выбор из смелых романтических комедий, зубодробительных боевиков и, самое главное, хорроров. У жанра появилась надежда в лице восходящих звезд, стремящихся снимать более качественные картины. Сочетание понятных западному зрителю элементов и национального колорита, включающего традиции, фольклор, мифы и легенды с щепоткой зрелищного насилия приводили к созданию по-настоящему качественных и самобытных картин, высоко оценённых фанатами жанра по всему миру.
Хорроры 2000-х
DVD-обложка фильма «Клятва обречённых»
Одной из первых звёзд нового периода в индонезийском хорроре стал Ризал Мантовани. Он является примером кинодеятеля, который начал карьеру не в самое лучшее для кинематографа страны время, однако отлично сумел адаптироваться. По образованию Мантовани — архитектор, но жизнь решил связать с производством кино. Карьеру он начал в 90-х в качестве клипмейкера и уже тогда отличился завидным трудолюбием, сняв не одну сотню роликов, прежде чем приступить к полнометражным работам. Сейчас это один из самых уважаемых и опытных режиссёров с весьма внушительной фильмографией.
Именно он удостоился чести снять «Клятву обречённых» (2006), один из самых успешных индонезийских хорроров, где сыграла знаменитая фотомодель и тогда только начинающая актриса Джулия Эстелл, в будущем отметившаяся во многих фильмах ужасов и боевиках. Сюжет повествует о девушке Саманте, решившей, чтобы сменить обстановку, снять отдельную комнату в старинном особняке с дурной репутацией. От хозяйки она узнает легенду о злобном призраке Кунтиланаке и со временем понимает, что между ними имеется тесная связь.
Мантовани берёт за основу легенду о Кунтиланаке, призраке покойной девушки, скончавшейся при родах. После чего она возвращается к жизни как жестокий и кровожадный вампир, очаровывающий жертву своей красотой, чтобы затем заманить в ловушку и разорвать на части. Отличная основа для отражения психологического страха женщин перед беременностью, но режиссёру такой сценарный ход был неинтересен. Вместо этого он превратил антагониста в злобного призрака и при этом раскрыл «Клятву обречённых» не просто как стандартный хоррор о злобном духе, а куда более многослойный фильм, удачно реализующий в качестве главного места действия заброшенный особняк, превращённый в общежитие. Старинные антикварные зеркала служат не только напоминанием о былой роскоши, но и проводником для ужасных существ, пришедших с целью убивать. С этим кошмаром невольно оказалась связана молодая девушка и теперь для выживания предстоит пролить кровь… И не только свою.
Даже с такими допущениями, Ризал отчётливо показал, что основанные на старинных мифах хорроры всё ещё востребованы среди зрителей. Нет ничего удивительного в том, что «Клятва обречённых» получила восторженные отзывы, а впоследствии случились не только два сиквела, но и перезапуск в 2018 году. Мантовани заложил фундамент становления современного индонезийского хоррора.
Кадр из фильма «Мёртвое время: Кала»
По-настоящему возродить жанр в стране смог Джоко Анвар. Он прошёл сложный карьерный и жизненный путь, но сняв свой первый хоррор «Мёртвое время: Кала», окончательно закрепил за собой статус талантливого сценариста и режиссёра.
Анвар создал шедевр, в котором успешно совместил понятные массовому зрителю элементы западной культуры и мифологию родной Индонезии. Американский нуар 40-х, в котором преобразились популярные штампы, с отличным антагонистом и добавлением легенды о короле Рату Адиле помог сформировать крепкий и весьма необычный фильм ужасов, понятный и отечественным, и зарубежным зрителям.
«Мёртвое время: Кала» имел успех не только в родной Индонезии, но и на международном рынке, завоевав множество наград и признание кинокритиков. Анвар стал одним из ведущих кинематографистов страны, а хоррор начал развиваться семимильными шагами, вскоре образовав одну из ведущих среди азиатских стран киношколу.
Кадр из фильма «Дара»
Было бы ошибкой среди главных звёзд индонезийского кинематографа не упомянуть Кимо Стамбола и Тимо Тьяджанто, начавших свой путь в качестве творческого дуэта, известного под псевдонимом Братья Мо. Их короткометражным дебютом стал слэшер «Дара», вошедший в состав антологии «Такут: Лица страха». Сюжет ленты рассказывает о неудачном свидании мужчины с таинственной женщиной по имени Дара (Шарифа Дааниш). Герой рассчитывал на приятный вечер, а в итоге закончил его на разделочном столе.
После успеха «Дары» создатели решили расширить сюжет до полного метра, в котором уже была другая история с новой концепцией. К работе привлекли и основной актёрский состав, однако только Шарифа Дааниш вернулась к своей роли из оригинального фильма, в то время как остальные исполнители сыграли других героев. В этот раз сюжет повествует о группе друзей, согласившихся подвезти девушку до дома. Её любезная мать проявляет гостеприимство и приглашает гостей на ужин. Но слишком поздно они выясняют, что попали в смертельную ловушку, и на стол в качестве трапезы будут подавать уже их.
В этот раз постановщики вдохновились классической «Техасской резней бензопилой», начиная с сюжетной основы и заканчивая образами некоторых персонажей. Но в отличие от Тоуба Хупера, Братья Мо не спешат погружать зрителя в дискомфортную атмосферу тотального насилия и безумия. Вместо этого в начале они демонстрируют в качестве антагонистов не сумасшедших фриков, а вежливых и гостеприимных людей, принявших у себя группу друзей в ответ на оказанную услугу.
Постепенно образы хозяев дополняются пугающими подробностями. Они не уступают своим американским коллегам из Техаса и так же уверенно пользуются бензопилой. Братья Мо весьма ненавязчиво акцентируют внимание на мрачном прошлом семьи, где замешан оккультизм. Это не решающий, но дополняющий фактор, делающий и без того страшные образы ещё более пугающими.
Современные индонезийские хорроры
Кадр из фильма «Пока дьявол не позовёт»
После выхода «Дары», Братья Мо сняли совместно триллер «Убийцы» и боевик «Рейд: Пуля в голове». А позже их творческий дуэт распался, хотя дружеские отношения между постановщиками были сохранены. Тимо Тьяджанто продолжил снимать хорроры и боевики. В конечном счете, он даже обратил на себя внимание Голливуда и был привлечён к работе над американским ремейком «Поезда в Пусан», однако проект так и не был закончен и теперь судьба фильма под вопросом. Зато в 2024 году стало известно, что режиссёр снимет сиквел популярного боевика Ильи Найшуллера «Никто». Вторая часть картины должна выйти в мировой прокат в августе 225 года.
Первой полнометражной работой в сольной карьере Тимо Тьяджанто стала картина 2018 года «Пока дьявол не позовёт». Сюжет повествует о том, как много лет назад Лесман (Рэй Сахетапи) сказочно разбогател и после загадочной смерти первой жены женился второй раз на известной актрисе. Его дочь Алфи (Челси Ислан) от первого брака возненавидела отца за это решение. Не сумев найти общий язык с новыми родственниками, девушка отгородилась от семьи и стала зарабатывать на жизнь карманными кражами. Но вскоре Лесман обанкротился и теперь медленно умирает в больнице от странной болезни. Его семья отправляется на загородную виллу с целью найти что-нибудь ценное, но вместо этого выпускает из подвала зловещую сущность, поставив под угрозу свои жизни.
«Пока дьявол не позовёт» оказался крепким хоррором в духе «Зловещих мертвецов», где хоть и есть определённые узнаваемые элементы франшизы Сэма Рейми, вроде тёмных (как хранящиеся там тайны) подвалов и демонов, вселяющихся в людей. Но история полностью лишена молодёжного духа. Это куда более личная трагедия молодой девушки, которой через боль, насилие и борьбу за собственную жизнь необходимо найти ответы на важные вопросы, ведь только так можно решить старые конфликты и обрести долгожданный покой… пока дьявол не позовёт снова в сиквеле.
Постер фильма «Королева чёрной магии»
В отличие от «брата», менее амбициозный Кимо Стамбол сосредоточился исключительно на традиционных для Индонезии хоррорах, не распыляясь на другие жанры. Особняком в его фильмографии стоит «Королева чёрной магии», ремейк одноимённой кинокартины 1981 года.
Сюжет разворачивается вокруг Ханифа (Арио Баю), решившего вместе с двумя товарищами и их жёнами отправиться в детский приют, где друзья выросли, с целью навестить умирающего директора. Однако некоторые события омрачают радость встречи. По дороге они сбили оленя, а одна из воспитанниц рассказывает легенду о преподавательнице, практиковавшей чёрную магию. В итоге мужчина решает вернуться к месту аварии, где становится свидетелем невообразимого кошмара.
Успех «Заклятия. Слуг Сатаны» Джоко Анвара, другого ремейка классики индонезийского хоррора, наглядно показал, что зрителям интересны переосмысления старых историй. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Анвар согласился поработать и над «Королевой чёрной магии», хоть и в качестве сценариста.
Стамбол и Анвар избрали более радикальный подход, чем в «Слугах Сатаны». Они не стали полностью переснимать оригинальную историю, вместо этого предложив зрителям более самостоятельный сюжет, который тоже основан на чёрной магии и мести, но с серьёзным уклоном в драму и шокирующий контент. Они осовременили старый фильм, но не преуменьшили его значение для кинематографа страны. Так они мотивируют зрителя обратиться к тому творчеству, которое их самих сформировало и вдохновило на собственные фильмы.
Кадр из фильма «Астрал. Ночь в могиле»
Индонезия считается одной из самых религиозных стран. Исторически сложилось, что ислам в стране на сегодняшний день исповедует 88% населения. Конституция страны строится на вере в единого Бога, и атеизм неприемлем, хотя гражданам и гарантируется свобода вероисповедания.
«Астрал. Ночь в могиле» — это радикальное размышление о стране, где религия стала важной основой общественного строя. Вера не дала Сите (Фарадина Муфти) и Адилу (Реза Рахадиан) ничего кроме боли и страданий. Их родителей убил фанатик, убеждённый в том, что записал крики человека, страдающего от могильных мук, а детей отдали в исламскую школу, директором которой оказался редкостный мерзавец и лицемер. По мере взросления, Сита всё больше убеждалась в том, что вера приносит только зло. Чтобы найти доказательства этому, она согласилась провести одну ночь в могиле с мёртвым грешником и доказать, что никакой загробной жизни не существует.
Нет ничего удивительного в том, что Джоко Анвар решил обратиться к одному из самых главных страхов набожных людей Индонезии. И делает он это не в первый раз. В 2012 году выходил его короткометражный фильм «Могильные муки», где было экранизировано одно из самых страшных наказаний для грешников. В полнометражной работе Анвар несколько расширил концепцию. Он не просто в очередной раз показал страдания провинившихся мусульман, вынужденных страдать в могиле до судного дня, а поставил под сомнение сам смысл существования. Кто захочет жить с мыслью о том, что всё бытие было ошибкой? Но будет куда страшнее, если все религиозные предписания окажутся правдой и после смерти людей ждут муки страшнее, чем при жизни.
Индонезийский кинематограф прошёл весьма сложный путь, едва не погиб, но в конечном итоге смог возродиться, как феникс из пепла, сохранив свою самобытность, но стараясь быть понятным зрителям по всему миру. Сейчас Индонезия стабильно выпускает жанровые работы, благодаря чему среди кинотеатральных релизов всегда можно найти качественный хоррор из этой экзотической страны.
Читайте также:
Джоко Анвар — лицо современного брутального индонезийского хоррора
