«Пятница, 13-е»: За и против

Мы обратились к классике американских слэшеров — фильму «Пятница, 13-е» (1980). Марат Шабаев и Виктор Северный выступили против, а Максим Бугулов и Влад Шуравин вступились за кино.

Марат Шабаев: Из всех культовых слэшер-франшиз «Пятница, 13-е» достойна последнего места. А может быть, недостойна даже его. У любой долгоиграющей истории должна быть эффектная экспозиция, конструирующая мифологию, которую потом можно эксплуатировать десятилетиями. «Техасская резня бензопилой», «Хэллоуин», «Кошмар на улице Вязов» были по-своему новаторскими фильмами, по стопам которых следовали менее оригинальные сиквелы (и сонмы вторичных последователей). «Пятница, 13-е» не может похвастаться даже этим: франшиза начинается с проходного подросткового ужастика, в котором главный герой серии Джейсон Вурхиз даже никого не убивает. За него отдувается поехавшая мамочка: сам ленивый маньяк выйдет на авансцену только во второй части, обзаведется маской к третьей, а интересным так никогда и не станет.

Максим Бугулов: История создания «Пятницы, 13-е» давно в свободном доступе — Шон Каннингэм застолбил название еще до того, как у него появился синопсис. А главной идеей молодого кинематографиста было навариться на разрастающемся слэшер-буме. Очевидно, что для долгоиграющей франшизы с огромной фанбазой этого достаточно. Если Марат считает, что история что-то ему должна, то это его проблемы. Но разговор сейчас о первой части. Той, у которой были потрясающие спецэффекты, сюжетный твист, харизматичный антагонист и умелая игра на очередной волне пуританских ценностей и общественных страхах. Место Джейсона в поп-культуре уже отвечает на все претензии хейтерствующего коллеги. Возможно, проблема не в тайтле, а в смотрящем?

Виктор Северный: Поп-культура — субстанция эластичная, и осесть в ней может что угодно. В следующий раз в таком формате можно и «Сумерки» с «Оттенками серого» обсуждать (а «Дивергентов» и муру про «Лабиринт», к примеру, нет) — спасибо мемам, они с нами надолго. Глупо спорить, что «Пятница, 13-е» и как фильм, и как серия это большое жанровое явление — авторы первого фильма даже не представляли насколько, а также не знали обо всех дальнейших пьяных вихляниях франшизы. Но тут мы вроде обсуждаем фильм как фильм, а не его значимость для курсовых работ. Что делать, если «Пятницу, 13-е» ты посмотрел впервые не в 14, а в 24? Или хотя бы после «Хэллоуина» и «Психо»? Узнавать пасхалки в какой-нибудь «Хижине в лесу» или понимать скетчи в «Робоцыпе»? Актеры как актеры из среднего слэшера 1980-х, локации как локации, а спецэффекты Тома Савини, как часто бывает, чертовски хороши. Все плохое заготовлено для следующих фильмов, в первой же части — только самое среднее и не очень удачно состарившееся. Неправда, что видел один слэшер — значит видел их все, но такой, как «Пятница, 13-е» большинство видели уж точно. Не могу вспомнить ни одной ударной сцены, кроме смерти Кевина Бейкона. А другая действительно удачная — очень неловкая и естественная сцена со змеей, которая, если верить описаниям съемок, скорее является мерзкой случайностью и не заслуживает права на жизнь.

Влад Шуравин: В общих чертах и «Хэллоуин», может быть, средний представитель жанра, но дьявол кроется в деталях. Фильм Каннингэма — откровенная эксплуатация. Весь его каркас — повтор, копия, поэтому ничего удивительного в совпадении с посредственными хоррорами про маньяков в маске нет. Само собой, чем проще механизм картины, тем легче его воспроизводить, вот только настоящий гений «Пятницы» никто так и не ретранслировал. Гендерная сумятица с Джейсоном по-прежнему завораживает (кто бы что ни говорил, а решение заигрывать с изображением маскулинного убийцы здесь реализуется лучшим образом за всю историю слэшера, уступая разве что «Кровавой жатве»), насилие уже не кажется настолько ярким, но все равно отдает безумным «Гран-Гиньолем». Допустим, вы действительно посмотрели «Пятницу» после «Хэллоуина» или «Психо». Прежде всего вы увидели небывалый для вас поток жестокости и сексуальной откровенности, какого у Карпентера, а уж тем более у Хичкока, к сожалению, не встретишь. Уэс Крэйвен — другой разговор, но у него и грязной эксплуатации меньше. Средний — понятие растяжимое, и вряд ли его можно отнести к революционному фильму, сломавшему ветхие барьеры экранного насилия и сексуальных подтекстов. Ломали ли их «Техасская резня бензопилой» или «Черное Рождество»? Безусловно. Поэтому мне и хочется скорее не обособить «Пятницу», а заслуженно вписать ее в контекст эталонных уникальных слэшеров.

Марат Шабаев: Обсуждать «Пятницу» вне контекста всей франшизы — идея довольно спорная. Да, отцы не в ответе за своих детей, равно как и культовому (на это я не посягаю) слэшеру нельзя предъявлять обвинения в том, что его сиквелы могут смотреться гораздо хуже. Проблема кроется в другом: Максим сам замечает, что «место Джейсона в поп-культуре уже отвечает на все претензии хейтерствующего коллеги». Не спорю, место занято, но разве это запрещает каким-то образом провести ревизию классики? Если это возможно сделать в литературе, музыке, живописи, высоколобом фестивальном кино, то почему слэшеры остаются священной коровой? Особенно те, что не могут предложить изобретательных сцен убийств (в отличие от «Хэллоуина»), жуткого портрета перверсивной американской глубинки («Техасская резня бензопилой») или ироничного взгляда на жанр («Кошмар на улице Вязов»). За «Пятницей» остается лишь финальный твист, но к моменту выхода фильма он успел окончательно скиснуть: сперва в книжных детективах, затем на экране при помощи Марио Бавы, Дарио Ардженто, и Альфреда Хичкока. Убийцей оказывается другой человек… черт возьми, ну и дела!

Есть и другая проблема: место в поп-культуре занимает Джейсон, а не первая часть «Пятницы». Потому что Джейсон — суровый бугай в хоккейной маске с заточенным мачете, именно таким его любят и вспоминают. Но в первом фильме это всего лишь уродливый монстр из озера. Всю славу «Пятнице» принесли как раз продолжения — среди них есть как откровенно плохие (на мой вкус, такова четвертая часть), так и гениальные в свой идиотии (девятая, где дух маньяка начинает скакать из тела в тело). Именно они сотворили из Джейсона икону и сделали то, что не удалось первому фильму.

Максим Бугулов: «Пятница, 13-е» не совершала революций, но странно этого требовать. Каннингэм взял то, что лежало на виду, и отполировал канон: в качестве лекала его фильм используется до сих пор. Но и это не важно, требовать революционности от каждого слэшера странно и бессмысленно. Достоинство «Пятницы» — именно в удачном смешении элементов: тут gore и креатив, невообразимые в «Хэллоуине». В фильме Карпентера была удачная пальпация архетипов, в «Пятнице» же — незабываемое даже через 40 лет ki-ki-ki ma-ma-ma композитора Гарри Манфредини. На горизонте маячит достаточно бойкий темп (обратите внимание, насколько лента Каннингэма легче своих предшественников) и важный для поджанра посыл, что оружие нужно менять. Джейсон хоть и ассоциируется с мачете, но богатый ассортимент орудий смерти подсмотрел у мамы. Все эти жанровые прелести отлично абсорбируются и в 1980-м, и в 2020-м (по сравнению, скажем, с «Поездом страха» Споттисвуда или «Домом на греческой улице» Росмана, к которым время оказалось менее благосклонным). Поэтому, перефразируя шлягер Circle Jerks, не вижу проблем для просмотра «Пятницы» и в 34, и в 43, и в 57. Что касается видения поп-культуры Маратом, то сцены из первой части много раз покадрово цитировали другие кинематографисты еще в те годы, когда Джейсон бегал в мешке из-под картошки. Отсылки на твист оставлял Уэс Крэйвен, образ летнего лагеря и домика у озера — буст-эффект Каннингэма, ну и всем известная главная тема получала соответствующие референсы еще до кровавых шалостей отпрыска Памелы Вурхиз.

Виктор Северный: «Психо» я упомянул не просто так — там тоже твист с личностью и гендером убийцы очень крепко бил по голове именно во времена выхода фильма, да и что уж, был сильнее и удачнее завязан сюжетно, чем в фильме Каннингэма. Но и этот твист тоже безбожно состарился, а «Психо» любим за другое. Требования, которые мы пытаемся здесь безапелляционно выставить к «Пятнице», это не требования к каждому рядовому слэшеру из 1980-х, но требования к слэшеру, выдающемуся во многих заявленных аспектах, к жанровой классике и источнику вдохновения для по крайней мере цехового цитирования и пародий. У меня вопросы прежде всего не к революционности, а к устарелости, накопившейся с годами чахлости фильма. Абсолютно согласен, что понятие (даже скорее внутреннее ощущение) жанровой усредненности тянется во все стороны не хуже поп-культуры, только тут подкосить «Пятницу» могут уже не Хичкок с Карпентером, которые сами те еще священные коровы. Достаточно двух слов: «Маньяк» Лустига. Фильм без оговорок атмосферный, яростный, жуткий, круто придуманный и поставленный. При этом только реально помешанные носят футболки с потным Джо Спинеллом, а коммерческого успеха не хватило даже на ненужный сиквел. Смотрел их, что называется, back to back перед нашей дискуссией, и после «Маньяка» хочется выйти на свежий воздух, а после «Пятницы, 13-е» — вновь включить «Маньяка».

Влад Шуравин: Сравнение с «Маньяком» Лустига удачное. Отрицать, что он более продуманный и с точки зрения психологии, и с точки зрения постановки не буду, вот только в моем представлении «Пятница» и не должна быть настолько изящной. Трагичная, хотя и, безусловно, отвратительная история обезумевшего толстяка Фрэнка — одно дело. Тупоголовый (в хорошем смысле этого слова) жанровый аттракцион о материнской любви в семейке Вурхизов — другое. Первое никак не способно оттенить второе. Работа Каннингэма ближе к грубому «Черному Рождеству», «Моему кровавому Валентину» и «Сожжению» — фильмам, плевавшим на сценарные рамки и сложные центральные образы. Это кино сделано ради палповых сюжетных ходов и приемов, оно минималистично и даже примитивно в выразительном плане. Зато для всякого рода зрелищных моментов, то есть заточенных исключительно на сиюминутную эмоциональную отдачу без дальнейшей рефлексии, здесь места полно. Мы можем долго раскладывать это домино из фильмов, которые в некоторой степени лучше или хуже «Пятницы». Ваш ход — «Психо», мой — попытка найти преимущества каннингэмовского детища перед ним, вы методично размещаете на столе «Маньяка», а я вот так извернусь и попытаюсь предположить, почему две эти картины сравнивать не стоит. «Рыбу» из нас, боюсь, так никто и не выбьет. Устарела ли первая «Пятница» сейчас? В той же мере, в какой устарели и все магнум опусы эпохи. Разобранные эпигонами или талантливыми творцами, многие их приемы потеряли след яркой индивидуальности. Хичкок, может, и зафиксировал понятие саспенса, но во время просмотра условных «39 ступеней» мы уже принимаем его за унылую данность. Я прекрасно осознаю, почему и за что люди считают «Пятницу» посредственным и переоцененным фильмом. Но давайте порассуждаем так: остались ли в ней — и это, по-моему, самое важное — оригинальные черты, которые другие художники не смогли разобрать по кусочкам и склеить из них своего монстра Франкенштейна? Я считаю, что остались. Более того — многие из них лежат на полках с запылившимися сиквелами, единодушно признанными бездарными и безынтересными. Настоящая резня начнется тогда, когда (и если) мы до них доберемся. А пока только точим мачете.

Читайте также:

«Пятница, 13-е»: Ответы на часто задаваемые вопросы