Топор для Санты: история франшизы «Тихая ночь, смертельная ночь»

В российский прокат вышел рождественский хоррор «Тихая ночь, смертельная ночь» про Санта-Клауса, который безжалостно наказывает плохих детей и взрослых. Это уже седьмой фильм длинной серии, начавшейся ещё в середине 1980-х. Дмитрий Соколов специально для RussoRosso рассказывает об извилистой истории главной рождественской франшизы о злобном Санте, обожающем размахивать топором.

«Тихая ночь, смертельная ночь» 1984 года на фоне классических слэшеров сначала может показаться в лучшем случае забавным, но насквозь вторичным жанровым артефактом, а в худшем — вымученной попыткой шокировать зрителей. В самом деле, рождественские хорроры в те времена были редкими, но впечатляющими (стоит вспомнить хотя бы «Чёрное Рождество»), даже если знали об этих фильмах главным образом жанровые фанаты, а образ маньячного Санта-Клауса, например, уже был отлично раскрыт в культовом психологическом хорроре «Ты лучше гляди в оба». Так что «Тихая ночь, смертельная ночь» должна была бы запомниться в основном благодаря провокативной рекламной кампании, оставшись занятной безделушкой где-то на задворках золотого века слэшеров. Но вышло иначе: фильм Чарльза Селлера младшего обрёл культовый статус, обзавёлся вереницей сиквелов, а позже и парочкой ремейков. Причём — необычайный случай! — все продолжения предельно разноплановые по части стиля и жанра, от головокружительно бессмысленного трэша через добротный оккультный хоррор до ностальгических комедийных слэшеров. В общем, рождественская сага о сумасшедшем Санта-Клаусе — это намного больше хроника (не)удачных и ярких экспериментов, чем ворох блеклых поделок на заданную тему.

«Тихая ночь, смертельная ночь» (1984)

Обычный визит в дом престарелых для пятилетнего Билли оборачивается кошмаром: сначала дедушка пугает его рассказами о том, как Санта-Клаус наказывает непослушных детей, а на обратном пути отца и мать убивает грабитель в костюме рождественского бородача. Так Билли и его брат Рикки попадают в католический приют, где жёсткая дисциплина поддерживается с помощью регулярных телесных наказаний. Выйдя из приюта, восемнадцатилетний Билли устраивается работать на фабрику игрушек, и пытается вести нормальную жизнь — но в канун Рождества давняя травма берёт верх, и тихий парень, надев костюм Санта-Клауса, становится безжалостным маньяком, готовым карать всех, кто плохо вёл себя в уходящем году.

К середине 1980-х расцвет слэшеров достиг своего пика: только что вышел первый «Кошмар на улице Вязов», новые части «Пятницы 13-е» появлялись с завидной регулярностью, да и отдельных крепких образцов жанра (от «Сожжения» до «Кровавой вечеринки») было предостаточно. Но малоизвестный продюсер Чарльз Селлер дебютировал в режиссуре — и смог добиться сенсации даже на столь насыщенном рынке. Ключом к успеху стала намеренно дерзкая рекламная стратегия: трейлеры грядущей рождественской резни крутили по ТВ в рекламных слотах всяческих семейных телешоу. Затея сработала, и даже слишком хорошо: во время сеансов толпы разъярённых родителей осаждали кинотеатры, требуя убрать фильм из кинотеатров, и обвиняя создателей в травматизации детской психики. Под давлением возмущённой общественности кино действительно сняли с показов всего через пару недель после начала проката, но касса была собрана уже приличная, пресса интенсивно обсуждала скандальный слэшер, а впереди был релиз на домашнем видео — в общем, все предпосылки для ещё одной жанровой легенды были налицо.

Если отвлечься от окружающей шумихи и окинуть фильм трезвым взглядом, то любопытнее всего в нём как раз то, что «Тихая ночь, смертельная ночь» – слэшер не самый конвенционный — с уверенным акцентом на психологии маньяка, а не только на череде изобретательных убийств. Сценарий обозначает основные этапы формирования «рождественской фобии» у Билли, показывая молодого человека в первую очередь жертвой обстоятельств, но никак не бессердечным потрошителем (ракурс, немыслимый в какой-нибудь шестой «Пятнице 13-е» или четвёртом «Хэллоуине»). Но как только Билли наряжается в костюм Санты, раскручивается карусель кровопролития в лучших традициях жанра. Количество трупов, конечно, уступает эталонным слэшерам, зато качество убийств на высоте. Самая знаменитая смерть досталась Линни Куигли, одной из ярчайших королев крика 1980-х (это она танцевала на могильной плите в «Возвращении живых мертвецов», а в «Ночи демонов» засовывала помаду в сосок) — бедняжку насаживают на оленьи рога! Не подкачал и драматичный финал, в котором Билли возвращается к приюту, чтобы свести счёты со своими страхами — и, наконец, находит (вечный) покой.

«Тихая ночь, смертельная ночь 2» (1987)

После гибели родителей Рикки — младший брат Билли Чэпмена — попадает в добропорядочную приёмную семью, но по мере взросления в нём всё сильнее проявляется затаённая травма. Бежав из психиатрической клиники (куда его упрятали за серию убийств), Рикки облачается в наряд Санты, и отправляется в дом матери-настоятельницы из своего приюта, чтобы отомстить за испорченное детство.

Если составлять топ самых восхитительных трэш-хорроров, то сиквел «Тихой ночи, смертельной ночи» однозначно займёт в нем одну из верхних строчек. Что, между прочим, серьёзное достижение, ведь ему придётся тягаться с такими шедеврами смехотворного сюрреализма как «Тролль 2» или «Птицепокалипсис». Но шансы у работы Ли Гарри немалые. Для начала, здесь использован простой, но эффектный (с точки зрения хронометража, а не здравого смысла) ход: где-то треть фильма собрана из флэшбеков первой части о рождественских бесчинствах Билли. Причём столь высочайшая концентрация даже обусловлена сюжетом: это Рикки рассказывает своему врачу о том, что случилось с его братом, и как пережитый ужас повлиял на него. Дальше градус безудержного абсурда растёт с каждой сценой. Вот терзаемый травмой Рикки убивает электрошоком бывшего парня своей девушки (естественно, прямо у неё на глазах), после чего душит красотку автомобильной антенной под вопли ненависти. А вот он гоняется за престарелой монашкой по всему дому в рождественском костюме, размахивая топором. В самой знаменитой сцене Рикки истошно вопит: «сегодня муууусорный день!» с выражением непередаваемой ярости на лице — и стреляет в несчастного парня, выносящего из дома мусорный бачок. Добавьте к этому перечню эпические переигрывания примерно всех главных актёров (хотя исступление Эрика Фримана неподражаемо) — и поймёте, почему фильм стал завсегдатаем списков «лучшие из худших», а позже разлетелся на мемы и обрёл ореол сомнительной, но долгоживущей славы. Вторая «Тихая ночь, смертельная ночь» хоть и неисправимо беспомощна как хоррор, великолепна в качестве абсурдистской комедии.

«Тихая ночь, смертельная ночь 3: Лучше поберегись!» (1989)

После бойни в доме матери-настоятельницы Рикки получил серьёзные ранения и впал в многолетнюю кому. Пока тело маньяка приковано к больничной койке, доктор Ньюбери изо всех сил пытается проникнуть в больной разум убийцы с помощью ассистентки Лоры, обладающей экстрасенсорными способностями. После особенно травматичного телепатического сеанса под Рождество девушка отправляется поправить нервы к родственникам, а Рикки внезапно приходит в себя, облачается в привычный костюм Санты — и отправляется по следу Лоры, оставляя за собой множество мёртвых тел.

Если вторая часть «Тихой ночи, смертельной ночи» показала, как любой вопиюще вторичный сюжет можно превратить в первоклассный трэш, третья часть доказывает, что даже великолепный замысел в ленивых руках легко превращается в эталон уныния. Концепт «ясновидящая путешествует по сознанию маньяка» даёт массу возможностей для изобретательного хоррор-сюрреализма (вспомните хотя бы «Телепата» начала 1980-х, не говоря уже о том, что вытворял Фредди Крюгер!), но триквел не использовал ни одну из них. Режиссёр Монте Хеллман (соратник Роджера Кормана, приложивший руку к разнокалиберным грайндхаусным проектам, от уморительного ужастика «Существо из моря с привидениями» до драмы «Бойцовский петух») на удивление вяло работает с отличным материалом, причем как по линии с ясновидящей, так и по классическим канонам слэшера. Убийства блеклые, юмора примерно ноль целых ноль десятых, динамика событий соответствует скорости улитки — в общем, едва ли не идеальный пример фильма, столь же впечатляющего в задумке, сколь и беспросветно беспомощного в реализации.

«Инициация: Тихая ночь, смертельная ночь 4» (1990)

Ким, журналистка из таблоида в Лос-Анджелесе, решает расследовать загадочную смерть женщины, погибшей, как говорят, от спонтанного самовозгорания. Раскапывая любопытное дело, Ким знакомится с Фимой, владелицей книжного магазина эзотерики, одновременно сближаясь и с её подругами. Постепенно девушка начинает понимать, что новые знакомые — ведьмы, готовящие под Рождество ритуал инициации Ким, который девушка может и не пережить.

Четвертый фильм — безоговорочно лучший в классической линейке сиквелов «Тихой ночи, смертельной ночи», и это особенно иронично с учётом того, что ни малейшей связи с сюжетами прошлых фильмов здесь нет, это целиком и полностью самостоятельный проект. С франшизой его роднит лишь то, что события происходят незадолго до Рождества. Ладно, ещё и то, что одного из злодеев зовут Рикки, но это тёзка, а вовсе не брат Билли Чэпмена. По концепции «Инициация» — оккультный хоррор с ведьмами, телесными трансформациями и садистскими ритуалами. И это прекрасный пример того, насколько зрелищное кино можно сделать из жанрового вторсырья, если подойти к делу страстно и с толикой порочного воображения. Брайан Юзна задействовал талант своего штатного сценариста Вуди Кейта (он написал «Общество» и второго «Реаниматора»), напихав в сюжет про поклонниц Лилит элементы боди-хоррора, и сварганив дешевый, но эффектный «физиологичный» хоррор со всеми необходимыми атрибутами. В кадре то и дело мелькают мерзейшие жуки, по ходу жуткого ритуала Ким засовывают между ног гигантскую личинку (после чего бедная девушка выблёвывает столь же гигантского таракана), родителей бойфренда душат рождественской гирляндой — чарующе отвратительный образец позднейшего эксплотейшна во всей красе.

«Тихая ночь, смертельная ночь 5: Создатель игрушек» (1991)

На Рождество мальчик Дерек получает музыкальную шкатулку, однако радость праздника бесповоротно омрачается тем, что игрушка тайком убивает его отца, который решил проверить подарки до торжества. Вскоре после трагической смерти папы Дерек вместе с матерью Сарой заглядывают в магазин игрушек, которым владеет престарелый Джо Петто на пару с сыном Пино. Столкнувшись с давним знакомым Ноа, Сара постепенно понимает, что её семья стала мишенью для парочки маньяков, которые разрабатывают игрушки-убийцы, истребляющие своих владельцев.

Режиссёрский дебют Мартина Китроссера (сценариста третьей и пятой «Пятницы 13-е», перешедшего позднее под крыло Квентина Тарантино) по концентрации креатива уступает четвёртой части, но безусловно превосходит уровнем компетентности сиквел и триквел. Здесь вновь нет никакой связи с историями Билли или Рикки, а привязка к франшизе столь же условная, как и в прошлом фильме, зато концепция убийственных игрушек обыграна неплохо, хоть и без стилистических изысков Юзны. Тут представлен выводок игрушечных маньяков, многим из которых достаётся пара-тройка зрелищных сцен: злобный плюшевый мишка, червеобразный паразит (с ним будет лучший килл в фильме!) и прочие творения безумного гения мелькают нередко, и в целом удерживают внимание хотя бы в хоррор-эпизодах. С саспенсом вышло так себе, как и с кровавыми подробностями, хотя эти недостатки кое-как компенсированы динамичностью происходящего. Не «Повелитель кукол», конечно, и даже не «Демонические игрушки», но тем, кто любит сюжеты про кукольных убийц, стоит ознакомиться хотя бы для коллекции впечатлений.

Кстати, в роли злодейского мастера игрушек — Микки Руни, голливудский ветеран, и суперзвезда времён Второй мировой, который в 1984-м гневно порицал создателей самого первого фильма франшизы. Как заметил однажды Морфеус в «Матрице», «судьба не лишена иронии».

«Безмолвная ночь» (2012)

Крайер, Висконскин. В канун Рождества неизвестный убийца, одетый Санта-Клаусом, устраивает беспощадную резню по всему городу. Остановить безумца пытаются шериф Купер и его новоиспеченная заместительница Обри Брэдимор, у которых впереди тяжелейшая задача: найти маньяка посреди праздничной суеты, пока жители пребывают в блаженном неведении, а на каждом углу стоит человек в костюме Санты.

Первый ремейк во франшизе попал в руки малоизвестного постановщика Стивена С. Миллера (его, пожалуй, лучшая работа — динамичный экшен-триллер «Шкала агрессии» с Даной Эшбрук, Рэем Уайзом и Имоджен Путс — версия «Один дома» с повышенной жестокостью), который отнёсся к работе с надлежащей долей мрачного веселья. Это прямолинейный и брутальный рождественский слэшер, в котором драматические нотки — не более чем аранжировка для динамичной симфонии разнообразных смертей. Санта рубит головы, пропускает через тела ток, а в какой-то момент даже берётся за огнемёт! С ним, кстати, косвенно связана центральная интрига насчёт личности убийцы, раскрываемая, само собой, под финал. Миллер к тому же собрал в ремейке хороший каст: Обри играет Джейми Кинг («Город Грехов», «Мой кровавый Валентин 3D»), шерифа — Малькольм Макдауэлл («Заводной апельсин»), а помимо них мелькают Лиза Мари (инопланетная шпионка из «Марс атакует!» и Вампира из «Эда Вуда»), Эллен Вонг (Найвз Чау из «Скотт Пилигрим против всех»), а также Донал Лог (шеф полиции из недавней экранизации Resident Evil). Всем любителям комедийных слэшеров однозначно стоит обратить внимание на этот малозаметный (ремейк выходил только в ограниченном прокате), но достойный образец жанра.

После того, как ремейк «Тихой ночи, смертельной ночи» не оправдал кассовых прогнозов, франшиза лет десять пребывала в забвении, пока на горизонте не появился Джо Бегос, известный галлюциногенным вампирским хоррором «Блаженство» и ностальгическим сай-фай боевиком «Ветераны зарубежных войн». Он разработал концепт нового ремейка классики, но с одним крайне неординарным поворотом: злой Санта должен оказаться роботом! Идея в итоге была отвергнута, однако Бегос её всё-таки воплотил в фильме «Кровавое Рождество», собравшем немало лестных отзывов у зарубежной критики, но вновь миновавшем широкий прокат, и попавшем почти сразу на Shudder. Зато более традиционный подход к переделке классики получил зелёный свет. Что получилось у Майкла П. Нельсона (автора ремейка «Поворота не туда» и постапокалиптического сай-фая «Местные») — читайте в нашей рецензии.