«Адская пасть Мохаве»: неведомые ипостаси

До кинотеатров добрался хоррор «Адская пасть Мохаве», который действует на территории пересечения «найденных плёнок» и слэшера. Добавляют полноты восприятию практически тотальная темнота и природа — настолько завораживающая, насколько зловещая и пугающая. Денис Сапранов вдохновился работой Робби Джо Бэнфитча, и в своей рецензии объясняет, в чём ценность этого фильма для зрителя.

«Адская пасть Мохаве» / The Outwaters (2022)

Режиссёр: Робби Джо Бэнфитч
Сценарий: Робби Джо Бэнфитч
Оператор: Робби Джо Бэнфитч
Продюсеры: Роберт Абрамофф, Робби Джо Бэнфитч, Бо Дж. Гено

Совсем недавно режиссёр Робби Джо Бэнфитч заявил о себе во всеуслышание фильмом «Адская пасть Мохаве» (The Outwaters). Картина в жанре «найденных плёнок» позиционировалась чуть ли не как нечто способное изменить иерархию специфического поджанра, ну или как минимум ощутимо его встряхнуть. Намерения Бэнфитча по итогу можно считать вполне удавшимися, и одновременно не очень.

У картины классическое для жанра начало, где первое, что узнаёт зритель — это то, что запись реальная, а люди, которые на ней запечатлены, пропали без вести. Известно лишь то, что группа из четырёх человек, отправилась в пустыню Мохаве для записи музыкального клипа. Вся их жизнь, смерть, и то, что, возможно, хуже смерти, уместилось на нескольких картах памяти.

Как только несчастные прибудут на место назначения, пустыня завибрирует и задрожит, с неба спустится не то гром, не то потусторонний рык; темноту рассекут вспышки света, странные голоса ворвутся в запись, а галлюцинации подменят объективную реальность. Безумие засосёт в водоворот, и всё ради того, чтобы в финале извергнуть изуродованные останки на всё такой же спокойный, как и в самом начале, насмешливо безучастный ландшафт. Словно никого и ничего не было.

«Адская пасть Мохаве» располагает чудовищным хронометражем практически в два часа, что для «найденных плёнок» настоящее испытание на усидчивость, но здесь это оправдано чуть больше, чем полностью. В первый час зритель знакомится с главными героями, чьи будни хаотично мелькают в калейдоскопическом монтаже. Режиссёр как бы говорит: «эти люди реальны, они живы и уязвимы, у них есть семья, друзья, желания и надежды», а потом всё то, что они имели, будет выдрано с мясом, залито кровью, а сами они растворятся в собственных воплях. Конечно, всю эту информацию можно считать лишней, а хронометраж — безбожным расточительством, но если перематывать эти фрагменты, не случится никакого погружения и эмоциональной связи с теми, кого забрала пустыня. Режиссёр, например, подражая той же «Ведьме из Блэр», известной своей иммерсивной рекламной компанией, создал для персонажей плейлисты в Спотифай и блог в Тумблере — маленький стежок между реальностью и вымыслом.

Помимо бэкграунда главных героев, Робби Бэнфитч заполняет пространство кадра по-настоящему красивыми пейзажами и видами, что ближе к финалу сорвутся в безумную, стробоскопическую пляску, которой позавидовал бы Бен Уитли. «Адская пасть Мохаве» не зря выглядит и звучит так, словно её снимал Ходоровски вместе с Терренсом Маликом, ведь у последнего режиссёр и черпал вдохновение. Конечно, может показаться нечестным, что поэтика кадра быстро сворачивает на неразборчивую дорожку привычных для жанра нервных метаний в темноте, и, возможно, в этом есть доля правды.

Основная проблема картины ещё и в том, что на первый взгляд в истории нет чётко обозначенной причины происходящей чертовщины, что для «найденных плёнок» на самом деле не редкость. Виноваты ли тут наркотики, что упоминаются мельком в самом начале, или, быть может, незадачливые друзья попали на территорию засекреченного объекта, на что прямо намекают уже в самом конце, а может, они вовсе обнаружили вход в Преисподнюю — не суть важно. Детище Бэнфитча — это багровая симфония дисморфии, отчаяния и экзистенциального ужаса перед необъяснимым; безумный делирий, где каждый проваливается в фантасмагорию так плавно, словно пространство — лишь мягкое кресло. Искать привычные смыслы, однозначные трактовки и очерченную угрозу здесь точно не нужно.

А вот оказаться сторонним наблюдателем кровавого сумасшествия — это тот опыт, который «Адская пасть Мохаве» удовлетворит сполна.