«Князь тьмы»: пришествие Антихриста

RussoRosso продолжает исследовать старые классические фильмы. На этот раз Андрей Волков обратился к фильму «Князь тьмы» и разобрал его с точки зрения религии и таланта его режиссера – Джона Карпентера.

«Князь тьмы» / Prince of Darkness (1987)

Режиссёр: Джон Карпентер
Сценарист: Джон Карпентер
Оператор: Гэри Б. Кибби
Продюсеры: Андре Блей, Ларри Дж. Франко, Шеп Гордон

Творчество Джона Карпентера интересно не только общим стилем практически всех фильмов, что находит отражение в первую очередь в тревожной атмосфере, созданной простыми средствами деликатного наблюдения за героями и мрачной электронной музыкой, но и разнообразием жанров, в которых режиссёр работал. Конечно, его привлекали в основном острые сюжеты, изображающие героев в экстремальных обстоятельствах, но и в жанрах триллера и хоррора постановщик создавал тематически разные работы.

Его фильм «Князь тьмы» может показаться, с одной стороны, несовременным хоррором для своих лет, ибо в 1980-е был расцвет слэшеров, космической фантастики или же брутальной мистики с примесью чёрного юмора а-ля «Ночь демонов». А вот сатанинские работы активно снимали в 1970-е, под влиянием «Ребёнка Розмари», «Изгоняющего дьявола» и «Адского дождя». Однако, зная большой талант Карпентера, сложно было ожидать, что он не придумает ничего оригинального.

В «Князе тьмы» режиссёр сталкивает веру и науку, которая вроде бы способна всё объяснить в окружающем нас мире, однако по-прежнему остаются тайны, неподвластные эмпирическому наблюдению. Среди центральных персонажей фильма есть католический священник, отец Лумис, и профессор Говард Бирак, физик-теоретик, когда-то участвовавший в дебатах о религии на телевидении. Этих героев отлично играют Дональд Плезенс и Виктор Вонг, уже снимавшиеся у Карпентера. Их персонажи на первый взгляд диаметрально противоположны. Если учёный – упрямый и эксцентричный, то священник – интеллигентный, спокойный и рассудительный, но их обоих объединяет стремление постичь истину, ради чего профессор Бирак и собирает группу студентов и коллег, дабы исследовать странный сосуд с зелёной жидкостью, который обнаружили в подвале древней церкви после смерти настоятеля.

Большая часть фильмов Карпентера отличается спокойным, как бы искусственно замедленным ритмом истории, ведь упор мастер всегда делал на атмосферу. Вот и в «Князе тьмы» постановщик виртуозно чередует кадры с умирающим священником, охраняющим страшную тайну, и начальные титры, идущие под тревожный электронный аккомпанемент. Режиссёр является мастером электронной музыки. Неслучайно сам маэстро Эннио Морриконе при написании саундтрека к «Нечто» ориентировался на его стиль. Но музыку мало написать – ей ещё необходимо грамотно распорядиться. Это ещё одна особенность хорроров от Карпентера. Он часто сочетает тревожный саундтрек не с проявлениями сверхъестественного, а с самыми спокойными сценами. Особое значение Карпентер придавал пейзажу, монтируя кадры окружающего пространства с какими-либо действиями героев.

Вот и в «Князе тьмы» режиссёр немало времени посвящает ландшафту за пределами здания церкви. Карпентер встраивает сверхъестественное в окружающую среду, показывает мельчайшие изменения мира под влиянием потусторонних сил. Зло у режиссёра почти никогда не принимает какие-то конкретные формы, оставаясь как бы в тени, за дымкой неизвестности. Карпентер слишком хорошо знал, что больше всего зрителя пугает его собственное воображение, поэтому всегда оставлял пространство для фантазии.

Именно поэтому антихрист из «Князя тьмы» не имеет конкретного обличия. Это некое метафизическое зло, заключённое в большой сосуд в подвале церкви, которое, тем не менее, способно влиять на окружающую среду и подчинять себе людей, делая их инструментами зла, если говорить словами классической итальянской дилогии «Демоны». Постановщик не боится обвинений в богохульстве и нетрадиционно трактует образ сатаны, весьма вольно обращаясь с христианской мифологией.

Едва ли существовал другой мастер хоррора в США, который был способен так создавать атмосферу тревожного ожидания, прибегая при этом к минимуму внешних эффектов. Карпентер словно хоррор-реинкарнация европейских режиссёров-минималистов, вроде Робера Брессона и Ингмара Бергмана. Даже в самом насыщенном спецэффектами хорроре режиссёра «Нечто» пугают не столько метаморфозы инопланетного разума, сколько атмосфера всеобщей подозрительности, ведь любой герой может оказаться чужаком.

Вот и в «Князе тьмы» антихрист постепенно захватывает и подчиняет себе сначала гадов земных и асоциальных личностей (их предводителя играет маэстро ужасов Элис Купер, который также повторит свой сценический трюк с половинкой велосипеда), а затем и учёных. Антихрист трактуется Карпентером в соответствии с достижениями современной науки. Князь тьмы – не просто змей-искуситель из библейской притчи о творении мира, а своего рода антибог, живущий в антимире, который желает заменить свет на тьму и обратить мироздание в хаос.

Интересно, что «Князь тьмы» перекликается с талантливым испанским хоррором «Тьма» Жауме Балагуэро, который также основан на гностической версии вселенной. Ниточка гностического толкования зла тянется вплоть до артхаусных притч «Антихрист» и «Туринская лошадь», хотя Ларс фон Триер и Бела Тарр скорее черпали вдохновение в европейском религиозно-философском кино – от Дрейера до Тарковского – нежели в жанровом кинематографе Джона Карпентера.

И тем не менее «Князь тьмы» выделяется даже на общем фоне американского хоррора 1980-х, подарившем нам немало шедевров. Отличающийся удивительной атмосферой приближающегося зла и блестящей режиссурой, этот хоррор как бы встраивает мистику в современную научную картину мира, трактует христианские догмы в соответствии с научным знанием. И даже традиционный для христианской религии мотив самопожертвования приобретает у Карпентера совсем иные черты.

А что, если жертва, принесённая ради того, чтобы остановить зло, это как раз и есть недостающее звено в материальном воплощении антихриста? Ведь это АнтиХристос – зеркальное отражение бога-сына, искупившего своей кровью человеческий род. Может быть, злу тоже нужна жертва, принесённая из любви не к всему человечеству, а к конкретному человеку, и обращённая антибогом в свою прямую противоположность. Последние кадры фильма намекают, что приход антихриста, возможно, состоится в будущем, когда антимир поглотит реальность, а храмом сатаны станет бывшая церковь. Однако Карпентер и здесь оставляет простор для фантазии. Быть может, будущее из сна – лишь видение, а жертва, принесённая главной героиней (рыжеволосая красотка Лиза Блаунт, не раз игравшая в хоррорах), действительно спасла мир.

Режиссёр усиливает двойственность финала самым последним кадром, где персонаж Джеймисона Паркера смотрит на зеркало в своём доме. Ведь зло из зазеркалья – это антидобро, как отражение – обратная противоположность человека.