«Страх»: Австрийский психопат
1394Современное кино знает целую галерею реалистичных маньяков, но эффектные психопатические хорроры, незаслуженно обделенные зрительским вниманием, встречаются и среди старых работ. Рассказываем про австрийский фильм ужасов «Страх», который выглядит безумным даже сегодня.
«Страх» / Angst (1983)
Режиссер: Геральд Каргль
Сценаристs: Збигнев Рыбчинский, Геральд Каргль
Оператор: Збигнев Рыбчинский
Продюсеры: Геральд Каргль и Жозеф Рейтингер-Ласка
Мистер К. на редкость отвратителен. После пятнадцати лет тюремного заключения он возвращается в город, с которым так и не успел познакомиться, хотя провел в нем больше половины жизни. К. никто не встречает, и вместо того, чтобы пытаться наладить свои дела, он заворачивает в первое попавшееся кафе на заправке, где, жуя сосиску с горчицей, размышляет о новом убийстве. У мистера К. всегда есть план, вот только ни одно преступление с ним не согласовывается: реальная жизнь слишком богата на непредвиденные обстоятельства, а сам убийца абсолютно неуравновешен. Под зловещую мелодию Клауса Шульце осужденный за множественные убийства К. продирается сквозь кусты, чтобы найти место себе под стать — столь же заброшенное и тихое. И находит.
В основу единственного фильма Геральда Каргля легли реальные события, связанные с австрийскими серийными убийцами. История напрасно выпущенного на волю маньяка Вернера Книзека переплетается с судьбой другого убийцы — Петера Кюртена, у которого была жуткая привычка пить кровь своих жертв (за что он получил прозвище Вампира из Дюссельдорфа). Отталкивающие подробности о главном герое валятся на зрителя словно ледяной град, и потому странным кажется возникающий обратный эффект: от полуторачасовой картины невозможно оторвать глаз. Парадокс, но чем реалистичнее и ужаснее становится образ злодея, тем сложнее прервать просмотр. Напряжение в кадре стремительно растет и остается со зрителем даже после завершения титров. Оператор «Страха» Збигнев Рыбчинский, ранее получивший премию «Оскар» за лучшую анимацию, использует новаторские для восьмидесятых системы подвесов и зеркал. Сам того не ведая, он создает прототипы для будущего мастера нестандартных углов и ракурсов Гаспара Ноэ, который, впрочем, совершенно открыто признавал влияние «Страха». Громоздкий фильм Каргля сочетает в себе столько жуткого, что впечатляет до сих пор. Неудивительно, что в 1983-м кино про зверского маньяка запретили к прокату по всей Европе.
Зато в нынешнем году картина могла бы удачно вписаться в прокат: на экранах недавно зверствовали Фриц Хонка («Золотая перчатка») и Чарльз Мэнсон («Так сказал Чарли»), Тед Банди («Красивый, плохой, злой») и Джек, построивший дом из человеческих тел с легкой руки Ларса фон Триера.
Впрочем, кино о маньяках расцвело задолго до сегодняшнего дня и даже до восьмидесятых. После доктора Калигари кинематограф плодил все новые имена: Ганс Бекерт, Фредди Крюгер, Норман Бейтс, Ганнибал Лектер, Патрик Бэйтман, Ворон — этот список можно продолжать, но на горизонте всегда будет маячить вероятность забыть то или иное имя. Киноманьяков объединяет осознание своей невписываемости в мир, сознательная отрешенность от массы, которую они не способны расчленить на отдельные лица. Каждый нынешний экранный убийца в прошлом недолюбленный и недооцененный человек, в первую очередь стремящийся к обыкновенному вниманию. Это вовсе не значит, что все убийства должны быть оправданы. Но если для мира маньяк — зло, то для маньяка мир — это кукурузное поле, сплошь засеянное длинными однообразными колосьями. Среди них невозможно не потеряться, а чтобы найти выход, недостаточно просто громко кричать — нужно избавиться от высокой травы. Как в недавнем фильме Винченцо Натали, трава то и дело норовит опутать конечности. Все, что остается маньяку, это беспощадно вырывать ее из земли, чтобы стать видимым. Психопат Мистер К. тоже готов к своим пятнадцати минутам славы и поэтому не боится ни высокой травы, ни маленькой таксы, ни большой полицейской машины.
