«Сумеречная зона»: Траурный черный

Первый сезон перезапущенной «Сумеречной зоны» получился заметно слабее эпизодов шестидесятилетней давности. Почему Джордан Пил выступил хуже Рода Серлинга, выясняем в нашей рецензии.

В 1959 году бакалавр искусств Род Серлинг впустил людей в пятое измерение, такое же обширное, как космос. Его культовый сериал «Сумеречная зона» изменил отношение публики к научной фантастике и раздвинул рамки жанра. В трагичные и жуткие истории Серлинг вкладывал остросоциальные высказывания и выражал через них общественные страхи. В 2019 году после череды неоднозначных ремейков за новое прочтение классики взялся Джордан Пил. По злой иронии именно ему было суждено закрыть портал в «Сумеречную зону».

Выбор Пила на роль исполнительного продюсера и соавтора сценариев поначалу казался единственным возможным решением. Умение держаться в строгих рамках жанра, оставаясь понятным любой публике, и при этом метафорически осмыслять современные проблемы, будь то расизм («Прочь», 2017) или межклассовые конфликты («Мы», 2019), сделало его одним из самых востребованных авторов в темных закоулках жанрового Голливуда. Тут, конечно, надо учитывать и комедийное прошлое Пила. Он не пытается деконструировать жанр — скорее слегка иронизирует над шаблонами, как и в скетч-шоу «Ки и Пил». Казалось бы, идеальный вариант для «Сумеречной зоны», изначально располагавшейся на стыке разных жанров и не стеснявшейся быть подчас смешной, а вовсе не страшной.

Надо принять, что весь новый сезон, за исключением двух-трех серий, — о политике и актуальных социальных вопросах Америки. Конечно, досадно, что все будто забыли о другой стороне «Сумеречной зоны» — философской и во многом трагичной, о временах, когда многие эпизоды повествовали не о холодной войне и коммунистах, а о невозможности постичь реальность, тотальном одиночестве или принятии смерти. Но имеем что имеем.

Главная проблема перезапуска «Сумеречной зоны» не столько в современной либеральной повестке (если бы сериал ограничился исключительно проблемами расизма, сексизма и прочих сумеречных -измов, за этим было бы интересно наблюдать), сколько в отсутствии глубины. Тезисы серий разнятся от лозунгов вроде Black Lives Matter до Fuck Trump — ни на йоту не изобретательнее. Все предельно просто: антимиграционная политика скоро уничтожит весь народ (серия «Точка происхождения»), токсичная маскулинность — выбор, а не данность («Не все мужчины»). Но что с того?

Полвека назад Серлинг пользовался эзоповым языком и создавал фантастические миры в том числе и потому, что на ТВ существовала цензура, не позволявшая ему высказывать смелые идеи в формате реалистичного сериала. Создатели новой «Сумеречной зоны» не осознают, что они, напротив, высказывают не оппозиционную точку зрения — их настроения главенствуют в современной американской медиаиндустрии, их позиция конформна. Оригинальный проект был своеобразным протестом — в новом сериале нет бунтарства и желания заставить отдыхающего перед экраном зрителя переосмыслить свой взгляд на мир. А этим, собственно, Серлинг и занимался.

Допустим, что новая «Сумеречная зона» — это все-таки протест. Против истеблишмента или общества, допустившего президентство Трампа? Против заскорузлых взглядов, которые, как показали последние выборы, кроются в большинстве американцев? Допустим, в «Сумеречной зоне» кроется разочарованность нынешним поколением и стремление снова открыть глаза общественности. Однако для этого в сериале слишком много трюизмов, к тому же все идеи подкрепляются финальной речью рассказчика и почти не привязаны к эмоциональной составляющей историй, а потому едва ли произведут хотя бы временный эффект на человека с противоположным мнением (если такие среди зрителей «Сумеречной зоны» вообще найдутся).

Серии сняты на хорошем телевизионном уровне, но бессовестно затянуты. Стоило последовать уроку прошлого: Серлинг тоже пытался продлить эпизоды с двадцати минут до часа, но идея не увенчалась успехом. Все истории собраны из старых жанровых клише, поэтому их оригинальность ограничивается одним лишь хай-концептом. Можно было бы свести это к игре со старомодным стилем, но олдскульных эпизодов, где ретроподход еще может быть оправдан, здесь от силы четыре — причем два из них это ремейки классических серий. А одиознейший твист в финале — достойная концовка безобразной истории, сделанной без уважения к чувствам фанатов.