«Сандэнс»: шёпоты и крики в земляничном особняке

Фестиваль Sundance всегда был центром, средоточием американского независимого кино, и, само собой, там находилось место и для жанровых картин, сейчас они выделены в секцию Midnight. В этом году RussoRosso удалось пробиться на фестиваль, даром, что проходит он онлайн, и, само собой, особое внимание мы уделяем картинам именно из этой программы. Это первая часть нашего материала, вторая находится здесь, третья здесь.

«Стук» / Knackningar

(реж. Фрида Кемпфф)

Ранее Фрида Кемпфф работала исключительно в жанре документалистики, но как только она прочитала роман Юхана Теорина (некоторые книги переведены на русский, но не эта), то, по собственному признанию, сразу же поняла, что из этого может получиться отличное жанровое кино.

«Стук» – это история о том, как Молли Аронссон (Сесилия Милокко), только что покинувшая психиатрическое отделение местной больницы, пытается заново найти своё место в опустевшем после гибели подруги (сестры? жены?) мире. Она селится в небольшой квартирке в панельном доме, всё идёт постольку-поскольку ровно до тех пор, пока женщина не начинает слышать какой-то стук, шум, заглушённые крики будто бы ото всех соседей сразу. Они, конечно же, ничего такого не слышат, легко догадаться, чем всё это может закончиться для одинокой неуравновешенной женщины.

Кемпфф очень старательно следует всем правилам жанра, настолько, что это становится слишком заметно. Натужный символизм в виде соскальзывающих в пропасть птичек, которых потом находят мёртвыми, играет не в пользу постановщицы, а проигрываемая в фойе психиатрического отделения «Персона» Бергмана даже улыбки не вызывает. Но в те моменты, когда камера просто следует за героиней Милокко, фиксируя процесс того самого соскальзывания в пропасть, это превращается в отличный фильм, док-прошлое не отпускает Кемпфф, и лучше всего «Стук» проявляет себя, когда она перестаёт этому сопротивляться. Помимо предыдущих работ режиссёрки, на память приходит «Не в себе» Содерберга, очевидно, из-за манеры съёмки, трясущуюся на моноподе или попросту селфи-палке камеру сложно с чем-то перепутать.

Сама Фрида Кемпфф говорила, что это фильм о том, как женщине нелегко в современном мире, о том, что все голоса важны и к каждому стоит прислушиваться, вне зависимости от его бэкграунда, даже #MeToo упомянула. Ну и раз уж сама постановщица прямо заявляет, что в первую очередь это завёрнутое в хоррор-обёртку высказывание по актуальной теме, то кто мы такие, чтобы с ней спорить.

«Земляничный особняк» / Strawberry Mansion

(реж. Кентакер Одли и Альберт Бирни)

Альберт Бирни и Кентакер Одли известны по картине «Сильвио» 2017 года, где антропоморфная горилла пыталась устроить свою жизнь в американском городке и попала в мир шоу-бизнеса. Как самостоятельную творческую единицу Одли можно было увидеть в хорроре «Она умрёт завтра» и лучшем рождественском фильме XXI века «Рождество, опять». «Земляничный особняк» по словам авторов, это плод многолетней работы, параллельно Бирни успел снять три фильма, а Одли смог сняться в трёх десятках.

Сюжет «Особняка» крутится вокруг сборщика налогов, который по долгу службы вынужден отсматривать чужие сны. Да, немного нелогично, похоже на работы Гондри (хотя кто-то вспоминает и Уэса Андерсона), но спустя 15 минут история поглощает настолько, что всё принимается как должное. Со временем главный герой понимает, что могущественные корпорации портят людям сны и встраивают в них рекламу. Так начинается великое противостояние человека и системы, визуально это тот же Гондри, но если закрыть глаза на некоторую мультяшность происходящего, то может вспомниться и «Священная гора» Ходоровски.

В интервью Бирни и Одли говорили, что этот фильм – буквально их детская мечта, дань памяти бескрайнему морю видеопроката 90-ых, в котором можно было случайно наткнуться на любое сокровище. Наверное, с таким детским походом в американский видеопрокат тридцатилетней давности можно сравнить и сам «Земляничный особняк» – невозможно предугадать, что случится в следующие 10 минут, но справившись с первоначальной настороженностью, начинаешь понимать, что это точно будет что-то волшебное.

Здесь нет ничего определённого, но всё взаимосвязано, можно стать кустом, а можно и волком, сны записываются на кассеты, прекрасная незнакомка – твой лучший друг, огонь идёт за тобой, а смерть это не конец. При всей кажущейся эфемерности, это, наверное, самый политичный, самый антиглобалистский фильм фестиваля, корпорациям, вмешивающимся в самое дорогое и ценное, что есть в человеке, нет прощения, а ещё, и уже не наверное, а точно, это самый романтичный, самый наполненный любовью фильм фестиваля, настоящий бриллиант.