Итоги-2018: 20 лучших жанровых фильмов года

RussoRosso Дек 23, 2018 7286

В этом году список RussoRosso получился предельно разнообразным, и это лишний раз напоминает, что жанровое кино не только процветает, но еще и отказывается сводиться исключительно к потоку громких тайтлов — будь то прокатные или фестивальные хиты. Лучшую двадцатку выбрали Максим Бугулов, Ева Иванилова, Никита Лаврецкий, Денис Салтыков, Алексей Свирский, Дмитрий Соколов и Марат Шабаев.

20. «Как разговаривать с девушками на вечеринках» /
How to Talk to Girls at Parties
(реж. Джон Кэмерон Митчелл)

Экранизация рассказа Нила Геймана, снятая Джоном Кэмероном Митчеллом («Хедвиг и злосчастный дюйм» (2001), «Клуб Shortbus», 2006), получилась лучше оригинала. «Как разговаривать с девушками на вечерниках» — это живое, искрящееся кино о чувственности, революциях (панковской и межпланетной), молодости и любви. Недолгие отношения молодого романтика Энн (Алекс Шарп) и инопланетянки Зан (Эль Фаннинг) длятся всего 48 часов, но за это время зритель успевает увидеть много всего.

Самое ценное, что это происходит не только на уровне сюжета — музыкальные номера дрожат от искренности, а визуальный ряд колеблется от «сырой» зернистой манеры съемки до психоделичных анимационных вставок. Это своего рода манифест — антикапиталистические месседжи подаются с цветовыми и ритмическими вибрациями, так что в ход идет не только сюжетный бунт против авторитетов, но и режиссерский вызов серому и визуально однообразному кино. «Как разговаривать с девушками на вечеринках» — это фильм для вечных подростков с вполне справедливой претензией на культовый статус. М. Ш.

19. «Мой друг Дамер» / My Friend Dahmer
(реж. Марк Мейерс)

В 70-е годы школьник Дерф, увлекающийся рисованием, начинает общаться со своим самым странным одноклассником Джеффом Дамером. Они с друзьями превращают Джеффа в человека-мема и постоянно подначивают, заставляя изображать фирменные эпилептические припадки. Сам Дамер все сильнее уходит в себя и все больше времени проводит с бутылкой виски и коллекцией собранных на дорогах трупиков животных. Через 20 лет выяснится, что Джеффри Дамер убил полтора десятка мужчин, а Дерф Бекдерф решит нарисовать об их школьной дружбе графический роман, по которому в итоге снимут фильм.

Полная саспенса драма «Мой друг Дамер» — это не просто документально точная история становления известного серийного убийцы, но и однозначно одна из самых чувственных и реалистичных картин о том, какими травматичными для большинства из нас были школьные годы. Н. Л.

18. «Тебя никогда здесь не было» / You Were Never Really Here
(реж. Линн Рэмси)

В прошлом году «Тебя никогда здесь не было» получил приз за лучший сценарий в Каннах — еще одно доказательство того, что жюри фестивалей не всегда бывает компетентно. Фабулу можно изложить на салфетке, а потом скомкать и выбросить в ближайшую урну — это все равно здесь не понадобится. Линн Рэмси доводит до блеска выразительные качества кино — ненадежность рассказа (то, что ей присуще с дебютного «Крысолова», 1999) передается при помощи игры со светом и искажением темпоральности (сцена, где бородатый Хоакин Феникс избивает клиентов борделя, показывается при помощи камер наблюдения, между которыми есть легкий рассинхрон). За кадром нервно скрипит Джонни Гринвуд, который идеально вписывается в неустойчивый нарратив.

Назвать это «Таксистом XXI века» — еще надо постараться: отблески фильма Скорсезе можно разглядеть в похожем драматургическом конфликте (отбитый мужик спасает девочку из секс-рабства), но Рэмси явно больше интересует возможность поиграть на чувствах зрителя. Это скорее параноидальное сомнение в реальности любого рассказа, чем криминальный боевик или скрытое политическое послание. М. Ш.

17. «Дневник пастыря» / First Reformed
(реж. Пол Шредер)

Не секрет, что Пол Шредер — это сценарист всех самых интересных и смелых картин Мартина Скорсезе («Таксист» (1976), «Последнее искушение Христа», 1978), но не все замечают, насколько он блестящий режиссер. «Дневник пастыря», рассказывающий о бывшем военном (Итан Хоук), который работает в маленькой захолустной церкви, заработала чуть ли не лучшую критику за всю сольную карьеру Шредера. После одного судьбоносного визита молодой прихожанки Мэри пастырь впутывается в странную историю, связанную с экотерроризмом и собственным страхом смерти. Шредер в определенный момент начинает совмещать комедийный экзистенциальный триллер с видеоартовыми экспериментами чуть ли не калибра Дэвида Линча. Особого комплимента заслуживает будоражащая чувства концовка картины — в ней автор, кажется, совершает прыжок в эстетическую пропасть без всякой оглядки назад. Н. Л.

16. «Лайкни меня» / Like Me
(реж. Роберт Моклер)

Американский инди-фильм, вдохновленный «Маргаритками» (1966) Веры Хитиловой и атакующий зрителей смесью из авангардных визуальных примочек и странного сюжета. Блогерша Кайя ловит хайп, преступая грани дозволенного: издевается над людьми и выкладывает это онлайн. То, что начинается с имитации вооруженного нападения на продавца маленького магазинчика, переходит в похищение Маршалла, владельца мотеля (его играет Ларри Фессенден, без которого подобные фильмы всегда тяжело представить). Кайя предлагает ему секс, но оборачивает свидание перформансом со связыванием и принудительным кормлением разноцветными сладостями под электронную музыку. Где-то в интернете у блогерши появляется наглый хейтер, в лучших традициях комментаторов в соцсетях требующий, чтоб Кайя вскрыла себе вены.

«Лайкни меня» — дерзкая работа, то ли не стремящаяся понравиться никому, то ли ровно наоборот. Обилие цветов и сумасшедший монтаж дополняются психоделикой на уровне сюжета — чего только стоит кислотно-зеленый угорь, вылетающий из раны на руке Маршалла и отправляющийся в летающие вокруг розовые пузыри. Фильм во многом строится на чувстве неловкости и WTF-эффектах и обитает где-то на тонкой границе между хоррором, артом и китчем. Д. Салт.

14–15. «Экстаз» / Climax
(реж. Гаспар Ноэ)

Гаспар Ноэ выкручивает на максимум тумблер, отвечающий за аффективность, — минимум слов и сюжета, максимум захватывающей хореографии и цветового буйства. «Экстаз» — действительно уникальный опыт: благодаря режиссерскому таланту Ноэ нарочито смехотворная завязка (танцоры случайно выпили пунш с ЛСД) превращает пространство фильма в пульсирующую ткань. Вспыхивают брендированные титры, стучат приглушенные басы, София Бутелла выдает истерические номера уровня Изабель Аджани в «Одержимой» (1981).

Сам Ноэ точно так же одержим кинематографом. Долгий статичный план в прологе позволяет рассмотреть полку, на которой лежат книги Фрейда, Чорана, Батая, литература о кино, и фильмы — Пазолини и Фассбиндер соседствуют с Кеннетом Энгером и Дарио Ардженто. На лучшие работы последнего «Экстаз» похож в первую очередь — плевать на хлипкий сюжетный каркас, он для кино не принципиален. Ноэ превращает «Экстаз» в один сплошной шоустоппер, из которого трудно выхватить отдельный момент. Зато после просмотра встаешь из кресла пошатываясь — этот фильм продолжается даже после финальных титров. М. Ш.

14–15. «Нация убийц» / Assassination Nation
(реж. Сэм Левинсон)

Прочитав невероятное количество подростковых бложиков, Сэм Левинсон уверенными движениями наполняет тягучую подростковую драму самыми актуальными хештэгами: кибератаки, буллинг, кибербуллинг, сексизм, патриархальный диктат, ханжество, токсичность. Импровизационные диалоги добавляют фильму еще больше достоверности, а чтобы зритель не заскучал, Левинсон взрывает и без того горячие темы гротескным гендерным конфликтом в духе клипов группы Otep, только с кровью.

Другой плюс «Нации убийц» — в сочетании формы с содержанием. Режиссер не скрывает, что его основное оружие — месседж, однако визуал не оставляет пространства для сомнений: картинка радует креативом, разнообразием и насыщенностью. Что до месседжа, то на самые обсуждаемые темы последних пяти лет Левинсон говорит столь словоохотно и доходчиво, что хочется немедленно отправить фильм во все образовательные учреждения страны. Все эти ощущения так и манят навесить на «Нацию убийц» цветастую бирку вроде «самый важный фильм года». Согласитесь, не каждый день подобного эпитета заслуживает жанровая работа. М. Б.

12–13. «Тьма» / Dark
(реж. Пол Шредер)

Вероятно, самый неординарный пункт этого списка: 72-летний постановщик Пол Шредер в прошедшем году радикально перемонтировал свой собственный второсортный боевичок «Умирающий свет» с Николасом Кейджем в главной роли. Дело в том, что четыре года назад продюсеры отстранили режиссера от работы над фильмом — против этого публично протестовали и Кейдж, и Антон Ельчин, и исполнительный продюсер Николас Виндинг Рефн. Новая версия фильма называется просто «Тьма», и для ее создания Шредер воспользовался не только скачанной из интернета версией картины и ее низкокачественными рабочими DVD-сборками, но и сценами, переснятыми прямо с монитора на айфон. Параллельно прогрессирующей болезни мозга героя Кейджа — шизофренического отставного агента ЦРУ, разыскивающего африканского террориста, — кино начинает рассыпаться на шумы, вспышки света, подвисшие кадры и случайные пиксели. Ближе к концовке, в которой финальное столкновение со злодеем и вовсе превращается в абстрактное световое шоу, становится ясно, что Шредер таким неординарным образом создал не только новый пункт в своей фильмографии, но и действительно новаторскую работу, невиданным образом выражающую чувства тревоги и экзистенциального ужаса. Н. Л.

12–13. «Башня. Яркий день» / Wieza. Jasny dzien
(реж. Ягода Шельц)

Чтобы отметить первое причастие дочери, семья со скелетами в шкафу созывает родню в свой загородный дом. Приезжает в том числе и сестра хозяйки — не слишком желанная гостья на вечеринке, зато таинственная донельзя.

Если со «Списком смертников» (2011) Бена Уитли что-то когда-то и рифмовалось, то навряд ли настолько ощутимо. На уровне сюжета «Башня» — кино максимально непохожее, да еще к тому же и из Польши, но слово «инфернальность» оно экранизирует не менее впечатляюще. Заявив себя семейной драмой, фильм не спеша начинает обрастать загадками: то окно само по себе распахнется, то некий шум за стеной героям послышится, то еще какую-нибудь странность покажут — и чем дальше по хронометражу, тем больше будет чертовщины. За счет абсолютно необъяснимых, но, с другой стороны, отнюдь не фантастических вещей, происходящих в знакомой обстановке, напряжение набирает нешуточную мощь. Впечатление могла бы испортить какая-нибудь банальная концовка, но концовка тут — гвоздь программы, поэтому про нее мы вообще ни слова вам не скажем: дождитесь релиза и сами всё увидите. А. С.

11. «Страна призраков» / Ghostland
(реж. Паскаль Ложье)

Выход «Страны призраков» стал целым событием для хоррор-фанатов. Паскаль Ложье, один из самых ярких представителей волны новых французских экстремистов, сначала задрал планку диссонансными «Мученицами» (2008), после чего выдал сложного по содержанию, но увечного по форме «Верзилу» (2012). Пока коллеги Ложье один за другим выдыхались и уходили в Голливуд (как это сделали Александр Ажа и дуэт Бустильо-Мори), Ложье томил поклонников неведением и ожиданием.

Поначалу «Страна призраков» напоминает вырванные из предыдущих работ постановщика страницы, переплетенные чужими приемами и совсем уж чужеродными для Ложье джампскейрами. Но нахлынувшие волной эмоции от простоты концепта, назойливых «пугалок», заблюренного изображения и отсутствия привычного для режиссера классового конфликта быстро сходят, обнажая до этого невидимые для глаза территории. Ложье с усердием шелкопряда создает сложный хоррор-кокон, переплетая фантазию и реальность. Фильм совмещает подсознательную тягу к рациональности внутри несуществующего мира, ощерившуюся фольклорными ужасами реальность (Ведьма, Великан и пряничный домик), гибриды детских страхов и взрослых фобий, а также просачивающиеся фрейдистские мотивы. Эта холодная и прекрасная в своих агрессивности и фетишизме сказка для взрослых, безусловно, стоила шести лет ожидания. М. Б.

10. «Пусть трупы позагорают» / Laissez bronzer les cadavres
(реж. Элен Катте и Бруно Форцани)

Группа банковских грабителей несется вдоль Лазурного берега со слитками золота. Машина тормозит в сантиметре от коленок выскочившей из кустов женщины, и вместе с ее сыном и его няней компания летит к первым попавшимся развалинам. Среди живущих там сквоттеров — муж случайной попутчицы и, кажется, богиня солнца. Именно она организует драку за золото — в основном забавы ради.

Этот фильм известной франко-бельгийской пары Катте и Форцани напитан страстью к pulp-романам и к жанровому кинематографу одновременно. «Пусть трупы позагорают» сильно вдохновлены тем суржиком из кино и литературы, на котором французы изъяснялись с конца 1960-х, но к счастью, на нем не зациклены. Фильм Катте и Форцани напоминает и грайндхаус, и вестерн: здесь перемножены рваное повествование, гротеск, символизм, погоня за золотом и бессмысленные горы трупов. Главная же заслуга режиссеров в том, что на передний план они вывели звук и цвет — еще радикальнее, чем делали это в «Странном цвете слез твоего тела» (2013). Персонажи стреляют, смеются, готовят, чавкают и мочатся так громко и пестро, что поначалу больно смотреть и слушать. Но к шуму и вырвиглазным кадрам (солнце, золото, мясо) можно быстро привыкнуть, ведь этому помогает сюжет: чем темнее вечер, тем яростнее золотая лихорадка бандитов, страх и ликование остальных героев. К финалу случайная вакханалия взрывается насилием и символизмом (выбирай, что хочешь): кровь мешается с расплавленным золотом, традиции европейского арта с брутальным жанровым кино, а из обмазанной бронзатором груди празднично брызжет шампанское. Е. И.

9. «Домохозяйка» / Housewife
(реж. Джан Эвренол)

Джан Эвренол после участия в акциях протеста в парке Гези в Стамбуле придумал медитативный хоррор про попавших в ад полицейских «Ключ от преисподней» (2015), а теперь решил изобразить ад на Земле. В «Домохозяйке» действует таинственный и масштабный культ, а еще фильм приправлен эффектной эротикой.

Две сестры слышат, как мать в отсутствие отца уже который раз принимает странных людей. В этот момент у одной из них происходит первая менструация — и в ответ родительница со слезами на глазах убивает и закровоточившую дочь, и своего вернувшегося домой супруга. С этими травмами оставшаяся в живых Холли вырастает и обзаводится мужем (художником и специалистом по эзотерике) и подругой-любовницей, которая живет с ними и делит постель. Вскоре подруга пропадает, а затем возвращается уже как член культа «Ширма любви и духа», харизматический лидер которого решает исцелить Холли от психических недугов.

В «Домохозяйке» неспешный сюжет взрывается мраком и мистикой, а время и пространство прекращают подчиняться обычной логике. От индивидуальной травмы фильм несется в апокалиптическое безумие глобального масштаба. Эвренол делает второй шаг в своем макабрическом эстетизме и высоко поднимает планку. «Домохозяйка» в какой-то момент становится сюжетно похожа на «Реинкарнацию», но в совсем другом стиле — с меньшим акцентом на драматургии и с открытом уходом в богемный декаданс. Д. Салт.

8. «Что тебе нужно для жизни» / What Keeps You Alive
(реж. Колин Минихан)

Молодой канадский режиссер Колин Минихан попадает в наш финальный топ второй год подряд (в прошлом году — с «От этого песок становится красным») — и второй раз с феминистским survival-хоррором. В центре истории снова партнерша и коллега режиссера Бриттани Аллен, которая пытается выжить в глуши, спасаясь от монстра. Но на этот раз ее персонаж выглядит в разы брутальнее, юмор уступает место леденящему саспенсу, пустыня заменена на лес, а медленный зомби — на быстроногую жену героини.

Самое важное сходство между этим и предыдущим фильмами Минихана — тонкая работа с концептом последней девушки. Приехав отметить годовщину в уютный домик на скалистом берегу, Джулс узнает, что ее любимая жена Джеки — перекрытая социопатка, у которой руки по локоть в крови. Ошарашенной героине придется не только буквально выживать, но и бороться с шокирующей мыслью, что монстром оказался самый близкий человек. Настоящий survival начинается не когда раненая Джулс прячется в лесу, а когда она начинает бороться с привязанностью к партнерше-тирану. Тугой саспенс объединяет эти линии в сюжет, от которого трудно отвлечься, ведь зритель видит разрастающееся насилие вместе с главной героиней. Команда режиссера и две ведущие актрисы удерживают 98 минут почти на сплошных пиковых точках, выдавая эмоционально заряженную борьбу, в которой тяжело засомневаться: жертва против охотника, панк-рок против Бетховена. Е. И.

7. «Суспирия» / Suspiria
(реж. Лука Гуаданьино)

Пожалуй, самый неоднозначный хоррор-проект года, который многие прокляли еще до появления на свет. Между тем, новая версия «Суспирии» — это абсолютно иное кино, нежели страшная сказка Дарио Ардженто. Теперь это многослойный социальный комментарий о формах страха, пронизывающих человеческое сообщество, где хоррор как таковой играет подчиненную роль. Как и «Реинкарнация», «Суспирия» — это предельно мрачный и пессимистический фильм, и его сила заключается как раз в той зловещей последовательности, с которой демонстрируется безжалостная иррациональность мира, где от Зла нельзя спастись — лишь оно само может отпустить человека. Д. Сок.

6. «Выжившая» / Revenge
(реж. Корали Фаржа)

Принято говорить, что французский фильм «Выжившая» перевернул поджанр изнасилования-мести. Это и так, и не так: в работе Корали Фаржа вряд ли можно отыскать радикальное обновление жанра, но с другой стороны — перед нами снятый женщиной феминистский хоррор, вышедший в период расцвета движения Me Too, и этот исторический контекст сильно влияет на восприятие зрителей, обновляет их перспективу.

Юная американка Дженнифер выбирается в домик посреди пустыни на свидание с женатым любовником-французом, но к тому вскоре заявляются два друга, приехавших поохотиться. Героиня выпивает и флиртует с новым знакомым, после чего один мужчина насилует ее, второй видит это и не вмешивается, а сам любовник и вовсе решает убить женщину, чтоб она не заявила о преступлении. Дженнифер чудом выживает и затем кроваво мстит.

В «Выжившей» сознательно опущены полутона: все мужчины в кадре — негодяи, а женская месть — необходимая самозащита загнанной в угол жертвы. При этом Фаржа отрывается по полной, взвинчивая градус жестокости в кадре до предела: протыкание глаза и отстреливание уха — это лишь два примера творящегося членовредительства. Одновременно действие пропитано черным юмором в лучших традициях садистского мультсериала «Том и Джерри». Не брезгуют авторы «Выжившей» и хлесткими символами: Дженнифер воскресает из мертвых с торчащим из низа живота членоподобным сучком, а позже умудряется разрезать насильнику стопу до большой похожей на вагину раны. Этот жанровый праздник на все времена в 2018-м смотрится еще и как выразительный фильм-манифест. Д. Салт.

4–5. «Хэллоуин» / Halloween
(реж. Дэвид Гордон Грин)

Франшиза о похождениях Майкла Майерса всегда была неоднородной: самодостаточные фильмы здесь соседствовали с вереницей взаимосвязанных сиквелов, выходивших, к тому же, с разными интервалами. Новый «Хэллоуин» разрушает эту традицию, чтобы начать и закончить заново: Дэвид Гордон Грин оставил на шахматной доске лишь самые необходимые фигуры и сосредоточился на сути хорошего слэшера — саспенсе и многочисленных убийствах. Получилось убедительно, в чем есть огромная заслуга Джейми Ли Кёртис, будто и не выходившей из образа Лори Строуд все 40 лет. Новый «Хэллоуин» — это успешная трансплантация жанра: классический слэшер 1980-х, перенесенный в современность. Д. Сок.

4–5. «Мохоки» / Mohawk
(реж. Тед Гейган)

«Мохоки» — низкобюджетный исторический хоррор про истребление коренных американцев белыми колонистами от режиссера, подарившего жанру кровавый «Мы все еще здесь» (2015). Сюжет начинается с полиаморной идиллии: юная Оук находится в счастливых отношениях со своим соплеменником Кальвином и британским солдатом Джошуа. Идет 1814 год, белые колонисты в США продолжают воевать с Великобританией, попутно давя на коренных американцев, чтоб те выступили на их стороне. Мохоки надеются сохранить нейтралитет, но Джошуа предупреждает, что такая позиция закончится истреблением племени. Кальвин и Оук пытаются убедить предводительницу (у них матримониальная система родства, так что у женщин традиционно есть власть) выступить против солдат Вашингтона. Хоть она и отказывается, Кальвин принимает решение — и ночью вырезает целый лагерь белых американцев. Каратели приходят к мохокам, и вскоре начинается открытое сражение. В итоге Кальвин, Джошуа и Оук остаются сами против вооруженного отряда под предводительством кровожадного полковника Холта.

Низкий бюджет фильма с лихвой компенсируется динамичным брутальным сюжетом. Начинающаяся война мохоков происходит за кадром — о двух наиболее масштабных событиях зрители узнают лишь по рассказам и по изображению последствий. Действие сосредоточено на противостоянии троих любовников и пятерых белых американцев. История сжимается до конкретных судеб, и персонажи жестоко и драматично погибают друг за другом. Примечательно, что большую часть фильма даже отряд белых мстителей не хочет войны — никто, кроме одержимого местью расиста Холта. Актеры в «Мохоках» напряженно отыгрывают пафос, заданный еще начальными титрами под эпичную музыку, а Тед Гейган тщательно заботится о том, чтоб отдать должное и трагизму истории восстания мохоков, и ее адской жестокости. Д. Салт.

3. «Придержи тьму» / Hold the Dark
(реж. Джереми Солнье)

Кто бы думал, что под надзором Netflix Джереми Солнье вдруг преобразится в Оза Перкинса, но как раз это и произошло: «Придержи тьму» — это уже не саспенс «Катастрофы» (2013) и не энергетика «Зеленой комнаты» (2015), а размазанная на два часа мрачная поэзия со всеми вытекающими. Всю внятность и последовательность предыдущих работ режиссера утащили с собой снежные волки — теперь у Солнье правят бал намеки и умолчания, посреди которых запатентованная брутальность срабатывает, как выяснилось, еще мощнее. При этом вынесенная в заголовок тьма, вокруг которой тут все и крутится, это отнюдь не серьезная мина для пущей важности, а сердце фильма, хрупкое, языческое и беспокойное.

«Придержи тьму» снят по книге, а значит, жанр экранизаций может быть не таким уж и ретроградным — оказывается, нужно лишь подыскать ему толковых авторов. Ровно то же можно сказать и о платформе Netflix, преобразившейся до неузнаваемости буквально за полгода. А. С.

2. «Реинкарнация» / Hereditary
(реж. Ари Астер)

Хотя на первый взгляд «Реинкарнация» кажется не более чем очередным — хоть и неплохо скроенным — фильмом об одержимости, за современным жанровым фасадом здесь скрывается едва ли не античных масштабов трагедия, в центре которой — борьба матери с неотвратимым роком. «Реинкарнацию» часто сравнивают с «Ребенком Розмари» (1968), однако наиболее подходящий для нее референс — «Изгоняющий дьявола» (1973), только основанный на языческой, а не христианской картине мира. На этом материале Ари Астер не только показывает личную историю отдельно взятой семьи, но и высвечивает глубоко затаенные страхи того, что, несмотря на вездесущие разговоры о конструировании идентичности или о свободном выборе своей судьбы, наследственность все еще определяет человека. Д. Сок.

1. «Мэнди» / Mandy
(реж. Панос Косматос)

В доме среди живописных калифорнийских гор живут лесоруб Рэд (Николас Кейдж) и художница Мэнди (Андреа Райсборо). Они смотрят винтажный сайфай и засыпают в обнимку — не жизнь, а рай. Но скоро к ним врываются хэллрайзеры в кожаных куртках и крадут Мэнди для местных сектантов, которые скоро сожгут ее на глазах у связанного бойфренда. Освободившись и прооравшись, он скует эффектную секиру и поедет устраивать вендетту, жестокость которой не снилась даже сектантам.

Пересказать сюжет — ничего не сказать о «Мэнди»: она покоряет стилем, а не сценарием. С самого начала на экране начинает цвести чувственная психоделическая картинка, которая не столько показывает, сколько передает теплую химию между Мэнди и Рэдом. Когда этот эйфорический покой рушат сектанты — прежде чем убить Мэнди, они обдалбывают ее наркотиком из осиного жала — изображение взрывается некомфортными паттернами и сверхъестественной мимикой Кейджа, а убаюкивающий саундтрек превращается в шумовой оркестр. Чувство утраты пробуждает в Рэде зверя, или словами режиссера Паноса Косматоса — «полубога». Этой метаморфозы не смог добиться лидер секты, самопровозглашенный пророк, ведь психоделические вещества накладывались у него на страх и трусость, а не на боль и ярость. Кстати, изначально пророка-сектанта должен был играть именно Кейдж, но позже они с Косматосом сошлись на образе лесоруба Рэда. Рвущийся изнутри ужас и двойничество — мотивы, которые в «Мэнди» переданы на телесном уровне — от фоновых речей Рейгана про семейные ценности в начале фильма до расправы над сектой, отсылающей к «Семье» Чарльза Мэнсона, в финале. Неудивительно, что сразу после премьеры фильма на «Сандэнсе», агрегатор Rotten Tomatoes показал запредельные сто процентов рейтинга. Проняло всех. Е. И.

Специальные упоминания:

Максим Бугулов: «Апгрейд», «Ритуал», «Оцепеневшие от страха», «Лассо», «Лепрекон возвращается»
Ева Иванилова: «Апостол», «Калибр», «Ритуал», «Траншея 11»
Никита Лаврецкий: «Долгий день уходит в ночь», «Короче», «Мошенничество», «Пылающий», «Профайл», «Дом, который построил Джек»
Денис Салтыков: «Близкий дух», «Лето 84»
Алексей Свирский: «Ночь идет за нами», «Мотоцикл», «Первенец», Deadwax, «Не выходи из дома»
Дмитрий Соколов: «Тихое место», «Уиджи: Проклятие Вероники», «Хищник», «Убийство священного оленя», «Судная ночь. Начало», «Незнакомцы: Жестокие игры»
Марат Шабаев: «Съемки без тормозов», «Веб-камера»